43 
— Тогда почему ты так много работаешь?
— Мне это нравится. Я люблю свою землю. Достаточно веская причина? Было бы совершенно по-другому, если бы я… Не отвлекай меня от мыслей об изюме, а то Элси убьет меня.
— Я напомню тебе.
«Что хотел сказать Мэтт, если вообще хотел? Если бы у него была женщина, которую он любил, то и тогда он продолжал бы так же много работать? Или нет? Неужели нет? Он мог бы сделать так или все-таки дал бы шанс земле выиграть в споре с женщиной?»
— Ты молчишь? — сказал Мэтт, взглянув на нее.
— Просто думаю.
— Как построить статью?
— Я привела записи в порядок. Начну их систематизировать, а статью буду писать дома.
— А потом?
— Что потом?
— Ты получишь другое задание и жизнь на этом ранчо превратится для тебя в туманное воспоминание?
— Нет, конечно, нет. Я никогда не забуду, я хотела сказать… черт побери, Мэтт, ну почему ты такой гадкий? Ты хочешь испортить такой прекрасный день?
Он резко затормозил. Прямо посередине грязной дороги он выключил двигатель, и машина остановилась. Трейси уставилась на него широко открытыми глазами, но, прежде чем она смогла произнесли хоть одно слово, он развернулся к ней и схватил за плечи.
— Я гадкий, ты правильно это определила. И это потому, что я не знаю, что с тобой делать. Прошлой ночью я был по колено в грязи, рука болела так сильно, что я молил Бога, чтобы она отвалилась, но я ни о чем не мог думать, кроме тебя. Я улыбался, а мои работники думали, что я сошел с катушек.
— Это не моя вина, — закричала Трейси.
— Я уверен, что твоя. Ты приехала сюда, не так ли?
— Так что, убить меня за это?
— Именно это я и хотел сделать, — страшным голосом сказал Мэтт, а потом поцеловал ее с такой яростной решимостью, что она чуть не задохнулась.
— Ты сделал мне больно.
— Извини.
— Тебе лучше сейчас?
— Нет, черт побери, нет.
— О Боже, все сначала. Мэтт, ты бесишься, рычишь, а я никак не могу понять, в чем же дело. Почему ты так злишься?
— Потому что ты скоро уедешь! Потому, что я не хочу отпускать тебя в Детройт. Потому что, черт возьми, я люблю тебя, Трейси!
Она открыла рот, но так и не издала звука, потом сделала еще одну столь же безуспешную попытку.
— Не поняла?
— Я люблю тебя, Трейси Тейт. Ты вышла из самолета, и мир вокруг меня перевернулся. Когда мы вместе, у меня такое ощущение, что ты первая женщина на земле, к которой я прикоснулся. Ты нужна мне здесь, на моем ранчо. Я хочу жениться на тебе, Трейси, хочу, чтобы ты родила мне детей. Я ждал тебя целую жизнь, и сейчас ты здесь, такая красивая и желанная. Но я знаю, что мне нечего предложить тебе. Я знаю, что уступаю тебя твоей газете и потому схожу с ума.
— Мэтт, я так люблю тебя, что порой не знаю, куда себя деть. Я…
— Ты любишь меня? Ты честно любишь Мэтью Кендала Рамсея? — спросил он с улыбкой на лице.
— О да, только…
— Начинается! Оговорки все-таки есть?
— Нет, Мэтт. Многое в твоей жизни и этой стране пугает меня. Иногда одной любви недостаточно, чтобы преодолеть все препятствия. Я изо всех сил пытаюсь понять тебя, осознать, что значит — любить фермера, но пока еще не могу похвастаться успехами в этом деле. Мне нужно время, чтобы…
— У нас нет времени. Я чувствую нутром, что, если ты уедешь, то никогда не вернешься назад.
— Ты ведь не знаешь!
— Нет, знаю. Детройт — это карьера, бесконечные успехи, та жизнь, которую ты понимаешь и любишь. Мое ранчо не выдержит конкуренции с Детройтом.
— Мэтт, я люблю тебя. Ничто в этой жизни не имеет значения, кроме тебя. Сама мысль о тебе озаряет меня счастьем, а когда мы рядом, никого нет во всем мире, кроме нас двоих. Ты моя жизнь! Мэтт, я не могу найти слов, чтобы сказать, как я люблю тебя, как нуждаюсь в тебе, как хочу быть с тобой. И какое чудо — знать, что ты тоже меня любишь.
— Тогда выходи за меня замуж. Будь моей женой. Останься здесь. Скажи мне прямо сейчас, что ты сделаешь это.
— Так нечестно. Все это так неожиданно. А что, если я не смогу приспособиться? Мы начнем ненавидеть друг друга и разрушим наше счастье. Пожалуйста, Мэтт, не торопи события, не заставляй принимать поспешных решений, о которых мы будем сожалеть всю оставшуюся жизнь.
— Хорошо, Трейси, — он обнял и поцеловал ее. — Я не буду настаивать. По крайней мере, я знаю, что ты любишь меня. За это я и буду держаться, но знай, что как только ты сядешь в самолет, я тут же умру. В последний день твоей командировки я узнаю ответ? А пока я буду делать все, от меня зависящее, чтобы выиграть тебя. Я люблю тебя и не хочу отпускать отсюда. Ни сейчас и никогда.
43 
