Глава 4

Мари ныряла, всплывала на зыбких волнах, быстро хватала ртом воздух и снова уходила под воду. Внизу было удивительно красиво. Сеть разноцветных прожилок на поверхности огромных шероховатых камней искрилась в толще воды, пронизанной солнечными лучами и оттого похожей на зеленоватое стекло. Скалы, превращенные водой и ветром в арки и колонны, были испещрены бликами и сияли, как великолепная мозаика. Нагретый воздух слегка дрожал над водой, он тоже приобрел аквамариновый оттенок, хотя при этом был прозрачен, как вода.

Мари опускалась все глубже, туда, где шевелились водоросли, словно развеваемые неведомым ветром, где к поверхности подводных камней лепились перламутровые раковины и рос бархатистый темно-зеленый мох. Иногда ей чудилось, будто именно здесь, в этой глубине бьется таинственное сердце океана…

Наконец девушка замерзла, устала, а потому вынырнула и поплыла к берегу, предвкушая, как будет греться на горячих камнях. Эта крохотная бухточка была излюбленным местом ее купания: сюда редко залетал резкий ветер; белесоватую отмель весело бороздили небольшие пенные волны.

Вдруг Мари замерла. Она заметила мужчину; он стоял возле того места, где она оставила одежду, и смотрел прямо на нее. Подплыв ближе, девушка поняла, что это Эжен. Она растерялась, видя, что он не намерен уходить. На нем, как и в первый раз, были одни только парусиновые штаны, и по будто вытесанному из золотистого камня телу стекали жемчужные капли воды.

Прошло несколько минут, и Мари вышла из моря, точно Ева из хаоса. Чтобы хоть как-то прикрыть тело, она перебросила мокрые пряди длинных черных волос на грудь. Ресницы у нее намокли и слиплись, а глаза сверкали пронзительным ярким блеском; казалось, из их глубин вылетают синие молнии. Во всем ее облике чувствовалась стремительность, открытость и безыскусная красота. Такой ее сделали вода, солнце, воздух, свобода сурового края, в котором она выросла. Как и эти камни и волны, она никогда не задавалась целью очаровывать и пленять, и вместе с тем от нее нельзя было отвести взгляда.

Эжен смотрел на девушку и был не в силах сдвинуться с места.

Между тем Мари молча прошла к своей одежде и рывками натянула платье на мокрое тело. Потом нагнулась, подняла камень и бросила Эжену в лицо.

Он не ожидал этого и потому не успел увернуться.

— О боже! — пробормотал он, опускаясь на песок и закрывая нос и губы ладонью. Между пальцами сочилась кровь.

Мари выпрямилась во весь рост и произнесла звенящим от гнева голосом:

— Нечего было на меня глазеть!

— Я не хотел. Так получилось. Просто вы самая красивая девушка, какую я когда-либо видел в жизни.

— Нет, вы хотели! — упрямо сказала она. — Вы сделали это нарочно.

— Нуда… — Он отнял руку от лица и обезоруживающе улыбнулся: — Я приплыл сюда, потому что надеялся вас встретить. И встретил… — Он потрогал кровоточащую ссадину. — В других краях девушки не такие.

— В каких других?

— Разных. Я много где побывал.

Он посмотрел на Мари. Глаза у него были голубые, взгляд незамутненный и серьезный. Она не удержалась и спросила:

— Где вы научились так хорошо плавать?

— Я родился в Марселе, в семье портового грузчика. Мое детство прошло у моря. Только там оно теплее, у него другой характер. Ваше море строже, суровей. Но здесь мне тоже нравится. Было бы неплохо остаться тут навсегда. Начать новую жизнь с девушкой вроде вас. — И, усмехнувшись, прибавил: — Только если не будете драться.

Неожиданно для себя Мари рассмеялась. Потом поинтересовалась:

— Зачем вы все-таки приплыли на мой остров?

Эжен улыбнулся:

— Я так и знал, что он ваш. Я же сказал зачем. А еще подумал: «Если не увижу ту девушку, найду красивую ракушку, и она будет напоминать мне о ней». Кстати, как вас зовут?

— Мари.

Он внимательно посмотрел на нее.

— Вам очень идет это имя.

Она нахмурилась.

— Может быть. Но мне пора.

— Жаль. Возможно, я еще приплыву сюда.

  19