55 
Ее киска стала для него откровением. Ее тело стало всем.
Пульсация в члене подвигала Руна двигать бедрами... тереться, погружаться, проникнуть в ее влажную расселину членом, а не языком. Он трахал простыни, в безумстве оставляя на них борозды. Что угодно, лишь бы облегчить мучительное давление в члене. Трение обжигало головку, щель. Отяжелевшие яйца сжались.
Готов кончить? Контролируй это, держись!
Джозефина снова на грани, и он хотел получить еще больше ее ароматного меда.
— СНОВА! — приказал он, впиваясь в ее зад.
Издавая развратные стоны, она подчинилась, извиваясь на его умелом языке, она снова кончила.
Волна дрожи пронеслась по его позвоночнику. Рун неистово трахал матрас. Его захлестнуло удовольствием, так много удовольствия... так много...
Он издал животный стон возле ее скользкой, распухшей киски.
РАЗРЯДКА.
Рун запрокинул голову. Его крик походил на гребаный боевой клич... пока тело накрывали волны удовольствия, отправляя его туда, где он никогда прежде не бывал.
Он потерял контроль. Контроль стал насмешкой. Капитулировал. Разбился вдребезги.
Спина Руна выгнулась, член пульсировал так, словно собирался излить семя. Останавливающее сердце содрогание...
Все сильнее и сильнее.
Постепенно изумительное давление уменьшилось, его рев затих в груди. Пока мир беспрестанно вращался, Рун лежал, положив голову на бледное, дрожащее бедро вампирши, восстанавливая дыхание. Существовали только они одни; он был уверен в этом.
Рун облизал губы, вкус Джозефины являлся доказательством того, что все испытанные ощущения были реальными. Прошел час, день, век. Руну было наплевать; ему требовался отдых. Не из-за того, что он насытился... но из-за того, что эта разрядка, казалось, изменила его.
— Рун?
От звука ее протяжного голоса Рун очнулся. Что, черт возьми, он натворил? На карту было поставлено слишком многое, а он не задал ей ни одного вопроса!
Пересилив себя, Рун поднялся. Усевшись на колени, он вытер рот предплечьем. Увидел ее голой и потерял гребаный разум... словно не занимался этим всю свою жизнь. Словно не гордился своим мастерством.
Он дошел до выдавливания борозд на простынях. Старая добрая королева посмеялась бы над ним. Верни себе контроль над ситуацией. Начни сначала.
В преддверии следующего раунда он окинул взглядом тело Джозефины. Куда делась его бесстрастная отстраненность? Впервые в жизни, Рун не знал, что хочет сделать дальше. Его постельные игрища всегда имели определенные ограничения... нельзя сделать этого, нельзя коснуться там, нельзя дотронуться ртом.
Теперь от количества вариантов кружилась голова. Его репертуар был не готов к такому повороту событий.
— Отлично. Мы отклонились от намеченного плана.
Его голос звучал сбивчиво. Напряженно. После боевого клича.
По-прежнему тяжело дыша, она сказала:
— Я была так близка к тому, чтобы все тебе рассказать. Нет, я серьезно. Клянусь. — Она одарила его своей ослепительной улыбкой. — Я уверена, что в следующий раз сдамся. Может быть, приступим?
Рун собирался заставить ее взять свои слова назад.
— Только что ты сделала меня еще более решительным, вампирша.
Глава 22
Возможно, Джо не следовало насмехаться над темным феем. За это часами или, даже днями он безжалостно дразнил ее.
Снова и снова, он подводил ее к краю, терпеливо играя с ней. Каждый раз, когда она была на грани, он отступал. Время от времени, он царапал себя, приправляя воздух запахом крови лишь для того, чтобы свести ее с ума.
Низ ее тела превратился в сплошной комок сладкой боли. Наручники натерли кожу на запястьях. Из глаз текли розовые слезы, разум расшатался.
Но...
Она была женщиной из плоти... тоскующей, опустошенной, возбужденной женщиной. И ей это нравилось.
Оторвавшись от ее соска, Рун приподнял голову, выражение его лица не предвещало ничего хорошего. Во время пыток он задавал ей вопросы, но безрезультатно.
— Должно быть, ты испытываешь жажду.
Он рассек подушечку указательного пальца.
Запах поразил Джо. Она сгорала жажды.
— Только глоточек, Рун...
Ее когти вонзались в ладони до тех пор, пока не пролилась ее собственная кровь. С криком, Джо проколола клыком свою нижнюю губу.
55 
