46 
Он получил этот талисман в день, когда умер его родитель, в день, когда Маг приняла решение о будущем Руна. Он указал на изъян в ее плане сделать из него ассасина...
— Я не могу перемещаться.
Если бы мог, уже давно сбежал бы.
— В тебе течет демонская кровь, ты можешь поучиться у моих стражников.
Превосходно. Он научится перемещаться, а затем использует эту способность, чтобы освободиться. Рун не думал, что Маг «Коварная» окажется настолько глупой...
— Если ты будешь хорошо служить мне, я воссоединю тебя с твоей родительницей.
Он покачнулся, как от удара.
— Она до сих пор... жива? — В течение многих лет он верил, что она мертва — самая вероятная участь для пропавшей в ночи рабыни. Он представил ярко-голубые глаза родительницы. Она всегда была готова улыбнуться Руну, отчаянно стараясь скрыть от него свои страдания. — Ты или твои прихвостни убили ее.
— Пока меня это устраивает, она будет жить.
— Я-я не верю тебе.
Боги, дайте мне силу...
— Не веришь?
Маг щелкнула пальцами. Один из стражников переместился к Руну, и передал ему небольшую сумку. Грубый материал хранил на себе следы запаха его родительницы... с оттенком страха.
Рун резко открыл сумку. Там обнаружилась единственная принадлежащая его матери вещь — талисман, который был обернут пергаментом. Он открыл записку, рассматривая родной почерк и демонские письмена, но часть текста была покрыта пятнами, неразборчива:
Мой дражайший сын, прими, пожалуйста, этот талисман в знак моей любви. Он всегда будет напоминать т________________________________________.
Я не знаю руны, но считаю, ч__________________. Ты должен ______________________________________________ постоянно и ник______________________________________.
Не позволяй королеве использовать меня в________. Сила и мощь текут по нашей семейной линии, и годы подтвердят следующую ист_______________________________________________.
Никогда не забывай об этом. Я так сильно люблю тебя и единственное о чем жал_______________.
Сглотнув, Рун перевел взгляд от письма к Маг.
— Где моя родительница?
Королева приподняла светлые брови.
— Я не могу сказать тебе, это лишит меня рычага давления.
— Письмо в пятнах. — Рун с укором показал его. — Я не могу полностью прочитать его.
— Дорогая бедняжка рыдала, пока писала его. Я сказала, что она жива... я не говорила, что она этому рада. Есть судьба похуже смерти.
Дыхание покинуло его легкие. Он сделает все, о чем попросит его эта злобная сука, чтобы освободить свою мать.
И Рун делал.
Старая добрая королева оказалась права о его перспективах в качестве ассасина, о ценности его обольстительной природы. Первая цель провела Руна в свое убежище, опустив всю защиту. Роковая ошибка.
Он был более ядовитым, чем кто-либо мог помышлять.
Завершив миссию, Рун, как дрессированная собачка, вернулся к Маг, оставив позади скрюченный труп и лужу собственной блевотины.
Но после многих лет его верной службы, Маг в последний раз посмеялась над Руном, продав его в бордель...
Внезапно Рун ощутил озноб. Он осмотрелся, ему показалось, что он не один.
Проходили минуты. Он снова ощутил озноб; затем это чувство пропало. Странно. Что могло так повлиять на него?
Вскоре вернулась Джозефина, и отвлекла его от мыслей. На ней был одет белый халат и ожерелье. Маленькие ступни были босыми. Миниатюрное серебряное колечко украшало один из ее крошечных пальчиков.
Рун поднял взгляд выше. Джозефина не смыла макияж. Тени по-прежнему подчеркивали ее глаза и скулы, а полупрозрачная кожа оставалась алебастрово-бледной. Должно быть, она использует гламур.
Его взгляд зацепился за спирали колец в верхней части ее уха. Очаровательная женщина.
— Можно встретить не так уж много бессмертных с пирсингом. По крайней мере, среди свободнорожденных.
Рун избежал этого только потому, что никто не решился пролить его кровь.
— Почему?
— Давным-давно таким способом помечали рабов.
— Да ты что.
Джозефина села напротив него, и с неожиданной прямотой встретилась с ним взглядом... словно бросая ему вызов. Он заметил намек на превосходство?
46 
