Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
52 
— Это нехорошо, Дмитрий! Безумно…
Моей кожи коснулось его горячее дыхание.
— Я никогда и не говорил, что нормален. — Его нос ткнулся во внешние губки.
— О!
— Что бы я сегодня ни делал, помни одно — эта киска принадлежит мне. — Лизнув, он издал довольный звук.
Все мысли у меня сразу спутались.
— О, боже…
Я дёрнулась в своих путах, когда он втянул в рот одну губку.
— Дмитрий!
А потом он куснул эту влажную плоть! Всхлипнуть — вот всё, что я могла. Он ни разу не коснулся клитора, только играл с губками, но лавина ощущений уже подводила меня к вершине… а он, казалось, только разогревался.
— Prosto rai, ángel. — Просто рай. Ему нравилось! Пока он наслаждался, его член оставался напряжён. С каждой видимой пульсацией на головке выступала новая капелька смазки.
Мне ужасно хотелось почувствовать эту штуку в себе. Выдоить её своим телом. Я так возбудилась, что влага из меня стекала по коже между ягодиц. Перевязанные бёдра дрожали.
— Что ты со мной делаешь? — В моём голосе слышалось изумление.
Почему бондаж казался таким… освобождающим? Мне не надо было ничего делать. Только отдаваться.
— Стараюсь не торопиться. — Касание языка. — Чтобы не поглотить тебя полностью. — Втягивание в рот. Дрожащими руками он сжал мои бёдра, но продолжал свою неторопливую ласку.
Он собирался дразнить меня, как вчера! Сходя с ума по его члену, я сделаюсь такой же безумной, как он сам.
— Ты сказал, что я буду тебя умолять о сексе — так я умоляю! Пожалуйста, Дмитрий, пожалуйста!
Он вновь застонал.
— Нарушить данное тебе слово? Тебе, которая так много для меня значит?
И прежде чем я смогла осознать эти слова, его язык принялся порхать по моим губкам.
— А-а-а! — Я почти чувствовала эту вибрацию там, где больше всего в ней нуждалась. — Тогда лижи сильнее. Выше!
— Нет, тебе ещё рано кончать. Пока я не позволю.
— Дмитрий! — Я была так близко, не переставая, изгибалась в ответ на движения его языка. Как быстро я перешла от «никакого орального секса» до «пожалуйста, вылижи меня как следует»!
Он чуть отстранился, чтобы произнести:
— Видишь, как двигаются твои бёдра. Смотри не ослушайся меня.
Мне хотелось обхватить его затылок и прижаться мокрой промежностью прямо ко рту.
— Я больше не выдержу.
Он вновь склонился, и мой клитор обожгло горячим дыханием.
— Дать тебе кончить? Довести до разрядки эту измученную… мокрую… киску?
— Да-да-да! — Одни лишь эти слова, произнесённые с его сексуальным акцентом… Моя голова откинулась в сторону.
— Сейчас кончу! О, я так близко!
— Nyet.
— Почему? — вскричала я.
— Я могу сжалиться. Но не думаю, что ты достигла достаточной степени безрассудства. Придётся меня убедить.
Снова он меня контролировал. Завладел моим телом и разумом. Соблазнитель заполучил меня полностью.
— Безрассудства? — Я приподняла голову и плечи, чтобы встретиться с ним взглядом. Едва узнавая собственный голос, взмолилась: — Пожалуйста, поласкай языком клитор. Он так пульсирует, что я просто не могу терпеть! Лизни его. Попробуй на вкус.
Его пальцы вонзились в мои бёдра.
— Предпочитаешь мой язык у себя на клиторе? Или внутри? — Издав хриплый стон, он лизнул мою дырочку — а затем принялся трахать её напряжённым языком.
Как только мой мозг понял, что именно испытывает тело, я закричала. Задрожала. — О, боже! ДА! — Спина выгнулась дугой, бёдра стиснули его голову, пока он пробирался глубоко внутрь…
Но когда я достигла пика, он не остановился, яростно продолжая своё занятие. Растягивая меня двумя руками, он поглощал мою смазку.
Я пыталась увернуться от его рта.
— Это слишком! Это слишком, Дмитрий!
Он меня игнорировал! Я пыталась прекратить этот поцелуй, но Дмитрий был непоколебим, и лишь продолжал своё пиршество. Я не могла с ним бороться, не могла оттолкнуть, а была способна лишь получать удовольствие, которое он вынуждал меня принимать. Именно об этом он и предупреждал!
Наконец, я сдалась.
Ему.
И только тогда он дал мне передышку. Снова ткнулся в меня носом, сверхчувствительную плоть щекотали его резкие выдохи.
Я откинула голову назад.
— О, боже. — Я только что кончила так, как никогда раньше — от оральных ласк. И он ни разу не коснулся клитора.
52 
