Последние отзывы

  43  

Дни стали серыми и тоскливыми. Решив не хандрить, Ева вернулась к работе официанткой.

Она работала каждую свободную смену и соглашалась на сверхурочные без оплаты.

Но она отказалась петь.

Музыка перестала быть ее душевным бальзамом. Ее сердце жаждало только одного: она хотела быть рядом с Заккео.

Он отсутствовал не две, а уже шесть недель, и не отвечал на ее телефонные звонки.

Когда было совсем тяжко, Ева проклинала себя за то, что не уезжает из его пентхауса. Но при мысли о возвращении в особняк Пеннингтонов у нее болезненно сжималось сердце.

Сегодня, когда Ромео принес ей утренний кофе и бросил на нее сочувствующий взгляд, Ева не выдержала.

– Если вам есть что сказать, говорите, Ромео.

– Вы сильная женщина. Один из вас должен на что-то решиться, рано или поздно, – произнес он.

– Да, но Заккео не отвечает на мои звонки. Передайте ему от меня сообщение, ладно?

Он с серьезным видом кивнул:

– Конечно.

– Скажите ему, что мое терпение небезгранично. Он может оставаться в Омане до конца жизни, мне все равно. Но пусть он не ждет, что я буду здесь, когда он соизволит вернуться.

Ева позвонила своей бывшей хозяйке, у которой снимала квартиру, и узнала, что та пуста. Пожилая женщина пригласила ее переехать в любое время.

– Ты уже пять минут трешь по одному месту.

Посмотрев вниз, Ева ойкнула.

Сибил, невозмутимая менеджер «Сирены», смотрела на нее:

– Тебе пора отдохнуть.

– Я не устала.

– Извини, милочка, – твердо сказала Сибил, – но таков приказ сверху. Новый владелец очень настойчив. Либо ты сейчас же берешь выходные, либо я лишаюсь месячной зарплаты.

Ева нахмурилась:

– Ты серьезно? А кто этот новый владелец?

Сибил округлила глаза.

– Ты не знаешь? – Ева покачала головой, и менеджер повела плечами. – Ну, я не собираюсь распространять сплетни. Кыш отсюда! Иди отдыхать. Я закончу уборку.

Ева неохотно передала Сибил моющие средства. Она остановилась, когда двери распахнулись, и вошел Зигги Престон.

– Привет, Зигги, – сказала она без улыбки.

Он улыбнулся:

– Я слышал, ты вернулась в город.

Еве стало любопытно, откуда он об этом узнал.

– Ты собиралась позвонить, когда вернешься. Я надеюсь, ты не подписала контракт с другим продюсером? Потому что я тогда просто умру, – пошутил он.

Ева снова попыталась улыбнуться, но не получилось.

– Я не знаю других продюсеров и вряд ли узнаю. Его лицо вытянулось.

– Почему нет?

У Евы была тысяча причин. Но она не собиралась раскрывать Зигги свою душу.

– Я решила временно не заниматься музыкой, – сказала она.

Зигги засунул руки в карманы пальто и призадумался.

– Слушай, у меня была назначена встреча с одним из моих артистов завтра после обеда, но ее отменили. Приходи в студию, побудь там немного. Тебе не нужно петь, если ты не хочешь. Но все равно приходи.

Ева уже хотела отказаться, но потом передумала. Завтра у нее выходной. И лучше она проведет его в музыкальной студии, чем в пентхаусе Заккео.

– Договорились.

– Отлично! – Зигги протянул ей еще одну визитку с личным телефонным номером и ушел.

Пару месяцев назад Ева мечтала, чтобы ее заметил музыкальный продюсер. Но теперь она не слишком этому радовалась. Особенно после того, как на следующий день Ромео подтвердил, что передал ее сообщение Заккео, но тот не прислал ей ответа.

Стиснув зубы, она натянула джинсы и свитер, борясь с бесконечной тоской, из-за которой ее даже стошнило сегодня утром.

В конце концов, пора взять себя в руки. Она не изнеженная дева!

Ева выжила, узнав свой диагноз. Она пережила смерть матери. Несмотря на все трудности, она старается наладить отношения с отцом и сестрой.

И она сумеет избавиться от любви к Заккео, которая была обречена с самого начала.

Она заставила себя приехать в студию Зигги в приподнятом настроении. Она была уверена, что отлично поет, пока Зигги не сдался после ее третьей попытки попасть в ноты какой-то веселой песенки.

– Давай попробуем твою песню? – предложил он с усмешкой.

Просмотрев композиции, Ева остановилась на одной из них и уставилась на ее текст. Это была песня, которую она пела для Заккео на острове.

Зигги кивнул. Ева запела первый куплет.

Он округлил глаза.

– Вот это да! – Он кивнул на звуковую будку. – Спой ее целиком.

Допевая песню, Ева вдруг осознала, что должна делать. Она покинула студию в оцепенении и уселась в ожидавший ее лимузин. Она была физически и эмоционально истощена, у нее путались мысли. Наконец она обратилась к Ромео.

  43