Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
41 
Первый куплет она спела с закрытыми глазами. Приступив ко второму куплету, она открыла глаза. Она не может признаться Заккео в своих чувствах, но она скажет ему о своей любви через песню. Их взгляды встретились, когда она допела последнюю строчку второго куплета.
Взгляд Заккео стал страстным и жгучим. Сердце Евы колотилось, как сумасшедшее, пока она пела третий куплет, осознавая близкое расставание.
Она сдержала рыдание, когда песня закончилась. Раздались аплодисменты. Посетители ресторана стали просить ее спеть еще что-нибудь.
Заккео встал и подошел к ней. Они смотрели друг на друга. У нее перехватило дыхание, когда его взгляд изменился. Перед ней был не злой и безжалостный Заккео, который хотел ею повелевать. Он не выглядел обиженным.
Наконец Ева вернулась в реальность и поняла, что хватается за соломинку, лелея в душе глупую и безрассудную надежду. Пусть она влюбилась в Заккео, но он никак не доказал ей, что тоже к ней неравнодушен. Их отношения изменились, но не следовало забывать, почему они поженились.
Пора сказать ему правду и признаться, что у них нет будущего.
Заккео не понимал, что случилось с Евой, пока они рассматривали статуи.
Он проигрывал в мозгу худшие сценарии, задаваясь вопросом, что сказал или сделал, чтобы Ева так разволновалась. Неужели она по-прежнему считает, что он ее недостоин? Он стиснул зубы.
В ресторане она пела так, словно прощалась с ним. Он видел ее страдальческий взгляд. Казалось, ее сердце разрывается от тоски.
По возвращении домой Ева сказала, что ей нужно принять душ. В одиночестве. Заккео ушел в кабинет, который сейчас мерил шагами.
В дверь постучали.
– Заккео?
Он заставил себя повернуться, надеясь, что выражение ее лица изменилось, и она снова улыбается.
Ее следующие слова показались ему смертельным приговором.
– Заккео, нам нужно поговорить.
Глава 14
Принимая душ, Ева, всхлипывая, репетировала разговор с Заккео. Однако все мысли вылетели у нее из головы, как только она увидела его лицо.
– Я… – От страха у нее засосало под ложечкой при виде сдержанного выражения лица Заккео. – Я не могу оставаться твоей женой.
Секунду он выглядел так, будто она ударила его кулаком в солнечное сплетение, а потом разорвала его сердце. Но постепенно с его лица ушли следы обиды и расстройства. Глубоко засунув руки в карманы, он прошагал к Еве, которая стояла в дверях.
– Значит, ты запланировала это с самого начала? – резко спросил он с ледяным взглядом. – Ты дождалась того момента, когда я буду выступать от имени твоего отца, и он избежит судебного преследования, а теперь требуешь развода?
Она охнула.
– Ты это сделал? Когда? – спросила она, и он взглянул на нее с презрением.
– Я так тебе противен, что ты не можешь дождаться возвращения в Лондон?
– Нет! Поверь мне, Заккео, это не так.
– Почему я должен тебе верить? Ты даже не готова постараться создать со мной семью. – Он резко отвернулся от нее и прошелся по комнате, теребя волосы, потом снова подошел к ней. – Но я не понимаю, почему. Что я такого сделал? Чем я доказал свое нежелание создать с тобой крепкую семью?
– Заккео, пожалуйста, послушай меня. Это не ты… Он жестко рассмеялся:
– Ну что еще ты можешь мне сказать?
Она сжала кулаки.
– Заткнись и выслушай меня! Я не могу родить, – выпалила она.
– Об этом ты мне уже сообщала, дорогая, но ты подписала брачный договор, помнишь? Придумай другую отговорку.
Еве стало тошно.
– Я не могу иметь детей, Заккео. Я бесплодна.
Он резко глотнул воздух и отшатнулся от нее:
– Что?
– Я пыталась сказать тебе об этом, когда впервые читала брачный договор, но ты не хотел меня слушать. Ты вбил себе в голову, будто я использую любой предлог, чтобы не выходить за тебя замуж, потому что я не хочу тебя.
Ошеломление Заккео сменилось осуждением.
– Ты должна была прямо обо всем мне сказать.
– Как? Разве бы ты поверил, если бы я рассказала о своем состоянии? У меня не было доказательств. Или мне следовало переговорить с Ромео или твоей секретаршей, так как им было проще связаться с тобой, чем мне, за неделю до свадьбы?
Он холодно на нее посмотрел:
– Если тебя мучила совесть, почему ты передумала?
У Евы разыгрались эмоции, поэтому она решила не защищаться от нападок Заккео. Терять ей уже нечего. Ее сердце разбито.
Она встретила взгляд Заккео:
– Ты знаешь, что моя мать умерла от рака, когда мне было восемнадцать. Ей поставили диагноз, когда мне исполнилось шестнадцать. Два года мы ждали и надеялись на лучшее, опасаясь худшего после каждой химиотерапии. Лечение не помогало, поэтому мы знали, что ее время уходит. Хотя я знала, что произойдет, ее смерть меня сломила. – Ева собрала волю в кулак. – Последние два месяца у моего отца было несколько сердечных приступов. – Рискнув посмотреть на Заккео, она увидела, что он нахмурился. – У него снова был приступ в пятницу, когда ты позвонил и сказал, что свадьба отменяется.
41 
