Последние отзывы

  9  

- Правда, это будет весьма некомфортабельно. Ему придется сидеть у Тони на коленях.

- Я думаю, что он не будет возражать.

- И, конечно, мы не можем гарантировать качество пищи в дороге.

Впервые я увидел, как Стивен сморозил глупость. Не появилась ли в этом тень надежды?

Вообще говоря, из них двоих у Тони, если отбросить его грубость, голова работала лучше. Прежде чем Стивен собрался сказать еще что-нибудь, Тони, подняв глаза от croissant, решительно заявил: - Прекрасно. Договорились. Мы возвратим его в целости и сохранности к обеду.

Он посмотрел на меня с вызовом: - Конечно, нам очень неприятно оставлять вас на ланч одну, но я уверен, что Вильям присмотрит за вами.

- Вильям? - спросила она, и мне очень не понравилось, как она взглянула на меня - будто я не существовал. - О, вы имеете в виду мистера Гарриса?

Я пригласил ее на ланч в ресторан "Лу-Лу" в старом порту - мне больше ничего не оставалось делать, - и в этот момент пресловутый Питер появился на террасе. Она сказала быстро: - Мне не хотелось бы прерывать вашу работу...

- Я не верю в пользу голода, - сказал я. - Мне все равно нужно прерываться для еды.

Питер опять порезался во время бритья, и у него на подбородке был большой ватный тампон; это напомнило мне о синяке Стивена. Пока он стоял, ожидая, чтобы с ним заговорили, у меня создалось впечатление, что он знал все об этой беседе; она была тщательно продумана этой троицей, все партии расписаны, беззаботная манера заранее отрепетирована, даже пустячок по поводу пищи... Теперь же у них образовалась пауза, поэтому заговорил я.

- Я пригласил вашу жену на ланч в "Лу-Лу", - сказал я. - Я надеюсь, вы не возражаете.

Я удивился бы выражению мгновенного облегчения на всех трех лицах, если бы только мог вообще удивляться чему бы то ни было в этой ситуации.

6

- И вы не женились снова после того, как она ушла?

- К тому времени я уже стал слишком стар, чтобы жениться.

- А Пикассо женился.

- О, но я еще не так стар, как Пикассо.

Глупая болтовня продолжалась на фоне рыбацких сетей, драпировавших обои с изображением винных бутылок, - и здесь декорация интерьера. Иногда я мечтал о комнате, которая просто изменялась бы так же, как стареет с возрастом человеческое лицо. Рыбный суп с запахом чеснока дымился между нами. Кроме нас посетителей не было. Возможно, подействовала эта уединенность или направленность ее вопросов, а может быть, всего лишь rose, но неожиданно меня охватило приятное чувство, что мы близкие друзья. Всегда остается работа, - сказал я, - и вино, и хороший сыр.

- Я не смогла бы быть такой рассудительной, если бы потеряла Питера.

- Но ведь этого не может произойти, правда?

- Мне кажется, я бы умерла, - сказала она, - как кто-то у Кристины Россетти.

- А я думал, ваше поколение не читает ее.

Если бы я был двадцатью годами старше, я бы, может быть, сумел объяснить ей, в чем заключается самое плохое. Хуже всего то, что в конце так называемой "сексуальной жизни" единственная любовь, которая остается, - это любовь, принимающая все: разочарование, ошибку, измену; принимающая даже тот печальный факт, что в конце жизни не существует желания более глубокого, чем простое желание человеческого общения.

Она не поверила бы мне. Она сказала: - Я всегда ужасно плакала над стихотворением "Смерть". Вы пишете грустные вещи?

- Биография, которую я сейчас пишу, достаточно печальна. Два человека связаны друг с другом любовью, и однако один из них не способен хранить верность. Человек, умерший в расцвете сил, сгоревший дотла - а ему еще не было сорока, - и фешенебельный священник, притаившийся у постели, чтобы схватить его душу. Никакой уединенности даже для умирающего человека: епископ написал об этом книгу.

Англичанин, державший свечную лавку в старом порту, разговаривал у стойки, две старые женщины из хозяйской семьи вязали в конце комнаты. Вбежала собака, посмотрела на нас и снова убежала, свернув хвост колечком.

- Когда все это случилось?

- Почти триста лет назад.

- А прозвучало очень современно. Только теперь это был бы человек из "Миррор", а не епископ.

- Именно поэтому мне и захотелось написать об этом. На самом деле меня не интересует прошлое. Я не люблю исторические вещи.

Завоевание чьего-либо доверия - это примерно то же самое, что делают некоторые мужчины, соблазняя женщину: долго кружат вокруг истинной цели, пытаются заинтересовать и развлечь, пока наконец не наступит момент нанесения удара. Этот момент, как я ошибочно подумал, наступил, когда я просматривал счет. Она сказала: - Интересно, где сейчас Питер, - и я быстро спросил: - Какая кошка между вами пробежала?

  9