Последние отзывы

  20  

— Максу? Вы говорили с Максом?

— Да, мисс, — сказал Генри, часто-часто кивая головой. Впрочем, консьерж всегда выглядел немного нервным. — Он спросил, не замечал ли я кого-нибудь из посторонних возле почтовых ящиков, и я сказал ему, что нет.

Джулия посмотрела в сторону ящиков и крепче сжала в руке конверты. Макс догадался спросить Генри. А она — нет, хотя и могла бы, черт возьми! Эта история с шантажом слишком ее расстроила, чтобы она могла спокойно все обдумать.

— Вы в этом уверены, Генри? — спросила девушка, глядя ему в глаза, пока он не отвел взгляд. — Это не заняло бы много времени — бросить конверт в один из ящиков.

Генри пожал плечами, но когда на его столе зазвонил телефон, он вздрогнул, как от пушечного выстрела.

— Я в этом уверен. Моя работа — наблюдать за всем, что происходит в фойе.

— Да, тем не менее… — начала она, но Генри уже повернулся и бросился к телефону, словно к спасательному кругу.

— Дом 721, Парк-авеню, — ответил консьерж и тут же переключился на того, кто был на другом конце провода. Было очевидно, что он не закончит разговор, пока Джулия не войдет в лифт. По какой-то причине Генри не хотел говорить о случившемся ни с кем. Но это еще не делает его виновным, напомнила себе Джулия. Ясно только одно — нервы у бедняги на пределе.

Тряхнув головой, Джулия направилась к лифту. Стук ее каблуков отозвался мелодичным эхом в гулком пространстве холла. Негромкий звонок сообщил о прибытии лифта, двери открылись, и из кабины вышла Элизабет Веллингтон.

— Джулия! — Приветливая улыбка обозначила ямочки на щеках женщины. Джулия всегда чувствовала к ней симпатию. Год назад или около того Элизабет выглядела счастливой и беззаботной. Сейчас ее зеленые глаза были печальны, рыжие волосы лежали неровно.

— Слухи в нашем доме распространяются моментально, — сказала Элизабет с еще одной вымученной улыбкой. — Так что прими от меня поздравление. Насчет свадьбы и насчет ребенка.

Джулия только моргнула. Сейчас к ее симпатии примешивалось еще и чувство вины. Она так беспокоилась о своей незапланированной беременности, а бедная Элизабет страдала из-за того, что все ее попытки забеременеть оставались безрезультатными.

— Ты, должно быть, ужасно счастлива. — Элизабет сделала усилие, чтобы придать бодрости своему голосу.

— Да, я счастлива, — повторила Джулия, быстро соображая, как бы сделать этот момент менее болезненным для Элизабет, — но немного ошеломлена. Все произошло так быстро.

Элизабет снова неловко улыбнулась и, наконец собравшись с духом, расправила плечи и сказала:

— Получай удовольствие, Джулия. Цени каждую минуту.

И опять эта горячая волна сочувствия. Как бы хотелось Джулии облегчить боль, сквозящую в глазах этой очаровательной рыжеволосой женщины! Но не всегда можно помочь простым объятием или сердечным пожеланием…

— Элизабет… не хотела бы ты прийти к нам сегодня на чашку чая?

— Нет. Нет, спасибо. — Элизабет подняла голову и в очередной раз выжала из себя улыбку. — Мне нужно бежать. Мы с подругой договорились поужинать, и я не хочу заставлять ее ждать.

— Конечно, — кивнула Джулия, понимая, что Элизабет ищет предлог, чтобы уйти. Но кто бы мог осудить ее? — И если тебе нужно будет с кем-нибудь поговорить…

— Спасибо. Я очень ценю это… действительно. Но со мной все в порядке. У нас все в порядке. У Рида и у меня то есть. — Она вздохнула. — Ну, ладно. Я совсем заболталась, а мне пора идти. — Сделав несколько шагов, Элизабет остановилась и, обернувшись, посмотрела на Джулию. — Только запомни: цени каждую минуту своего счастья.

И словно смутившись, что сказала слишком много, женщина быстро пошла через холл, чуть не налетев на Генри, едва успевшего отскочить в сторону, чтобы уступить ей дорогу.

Джулия вошла в лифт, все еще сохранявший аромат духов Элизабет. Она на секунду закрыла глаза и спросила себя: где же справедливость в этом мире? Элизабет так хотела ребенка, и невозможность забеременеть медленно, но неумолимо разрушала ее счастье. А Джулия выходит замуж за человека, который не любит ее, только из-за своей неожиданной беременности.

Через мгновение спохватившись, она положила руку на свой все еще плоский живот и прошептала:

— Не принимай это на свой счет, малыш.

Джулия улыбнулась и, прислонившись к стене лифта, под низкое урчание мотора, начала перебирать конверты с почтой. Один из них был поразительно знакомым.

  20