62 
— Она не такая, как ты. И заткнитесь, оба, — говорит парень и снова прижимается к ней лицом, дышит, ладонями удерживая тепло между ними.
— Зачем ты это делаешь? — спрашиваю я.
— Теплый воздух. Гипоталамус. Регулирует внутреннюю температуру, это поможет ей очнуться. Мне нужно, чтобы она пришла в себя и пописала.
— Я бы растер ее, чтобы согреть. Восстановил кровообращение.
— Додумался. Ты бы ее убил. Ее кровь слишком холодная. У нее остановилось бы сердце.
— Я не понимаю, зачем она разделась, — говорит Риодан. Я смотрю на него. Он занят тем же, чем и я. Он узнаёт, что нужно делать, если это случится снова. Мы оба рванулись бы с места, чтобы отнести ее в тепло. По словам пацана, мы убили бы ее.
— Кровеносные сосуды расширились. Она подумала, что ей жарко. Альпинистов все время находят в горах мертвыми, раздетыми, со сложенной рядом одеждой. Они просто путаются. Мозг пытается упорядочить хаос.
— Откуда ты все это знаешь? — Меня бесит то, что он это знает, а я нет. В данной ситуации это делает его лучше меня. А я хочу быть для нее лучшим в любой ситуации.
— Мама была врачом. Я сам однажды чуть не умер в Андах от гипотермии.
— Я почти убил тебя, — говорит Риодан.
— Она тебя не слышит, — отвечает пацан.
— Я говорю не с ней.
— Дайте мне еще компрессов. Проклятье, она холодная!
— Пару недель назад. Я почти убил тебя.
Парень смотрит на него. А мне интересно, какого черта такой молодой пацан смеет рычать на меня и смотреть таким взглядом на этого урода?
Риодан продолжает:
— Я стоял в тени аллеи, по которой ты шел. Ты не успел бы меня заметить. Если бы я убил тебя тогда, сегодня она бы погибла.
— Это что, извинение? — издевательски спрашиваю я.
— Она вскрикивает от ужаса всякий раз, когда видит тебя, горец?
Я разворачиваю крылья, которых у меня пока нет, и шиплю.
— Вы оба слишком много болтаете, — говорит парень. — Заткнитесь. И не заставляйте меня это повторять.
Мы затыкаемся, отчего мне смешно до истерики.
Внезапно я вижу нас сверху. В последнее время я часто так делаю. Мне кажется, это потому, что я перестаю быть человеком и это мой способ наметить свой собственный путь в ад. Я отмечаю, что на сцене сейчас только один человеческий мужчина, и это не я.
Я вижу потрясающую женщину-ребенка, у которой под одеждой оказалось больше изгибов, чем я думал, и по взгляду, которым смотрит на нее Риодан, я понимаю, что он тоже не догадывался. Она бескровно-бледная, с голубоватым оттенком кожи, ее плотно обнимают одеяла и руки полуголого подростка, который мог бы быть, то есть должен был быть мной. Он наблюдает за ней и двумя монстрами разных видов.
Смерть слева от нее.
Дьявол справа.
Парень выглядит, как я в его возрасте, не считая очков и пары дюймов роста. Темные волосы, отличная улыбка, широкие плечи — однажды он станет красавчиком.
Если переживет следующую неделю.
В этот момент я серьезно против того, чтобы он выжил.
Он в одном спальном мешке с ней, он ее обнимает. У нее на белье черепа и скрещенные кости. Это меня очаровывает.
И, если на следующей темной аллее пареньку не встретится Риодан, ему встречусь я.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
«Я борюсь с властью, и власть всегда побеждает, но, наверное, я всегда буду бороться» 26
Я делаю новое открытие, и оно — совершенная херня.
Умирать легко.
А вот возвращаться к жизни мерзко.
Секунду назад меня не было. Я вообще не существовала.
А сейчас меня обжигает болью.
Я слышу голоса, но чувствую себя так, словно кто-то положил гири мне на веки, и даже не пытаюсь открыть глаза. Мне так больно, что я хочуснова потерять сознание. Я жалобно стону.
— Ты сказал, что теперь ее можно двигать, так что давай. Немедленно. Мы отнесем ее ко мне.
Это Кристиан. Интересно, что он тут делает.
— Она никуда с тобой не пойдет. Она будет со мной. Если ты ошибся и ее небезопасно сейчас переносить, детка, ты покойник.
Это Риодан. Кого он назвал «деткой»? До сих пор он только меня так называл.
— Я не стал бы с ней рисковать. Это безопасно.
— Т-т-танцор? — стучу я зубами.
— Тише, Мега. Ты почти умерла. — Он сжимает мою ладонь, и я цепляюсь за него. Мне нравится его рука. Она большая и держит нежно, но уверенно. Пожимает мою так, словно говорит: «Я с тобой, если хочешь, но я отпущу тебя, как только ты решишь немного побегать сама».— Никуда она ни с кем из вас не пойдет. Я ее заберу, — говорит он.
62 
