133 
— Ой, чувак, прости! — Я ничего об этом не помню.
— Без проблем, Мега.
Мой живот урчит так громко, что способен разбудить мертвых, и он говорит:
— Я тут кое-что приберег для тебя. — Роется в одной из своих сумок на полу, достает оттуда коробку и бросает мне.
Я сияю, как рождественская звезда.
— А-тлично! «Поп-тартс»! Где ты нашел «Поп-тартс»? Я их уже несколько месяцев не видела! — Даже до Падения Стен найти их было непросто. — И это мои любимые — с шоколадной глазурью!
Я разрываю упаковки и счастливо вгрызаюсь в печенье. Первые два я заглатываю мгновенно, а потом замедляюсь, чтобы насладиться каждой вкуснейшей, упакованной в фольгу и полной сахара печенькой из оставшихся шести. Когда рухнули стены, вся вкуснятина — из той, которая вредная, — первой исчезла с полок. Самыми первыми исчезли газировка и спиртное. Конфеты, торты, пироги и все такое смели следующими. Печенье «Поп-тартс» и все сладкие хлопья тоже пропали. И я в этом виновата не меньше прочих. Забавно, но в последнее время я готова отдать правую руку за горячий обед из свежего тушеного мяса, морковки, фасоли и хлеба с подливкой.
Но все равно печенюшки почти божественны, а от того, что их добыл для меня Танцор, они становятся еще вкуснее. Я ем, а он рассказывает мне все, что обдумал и отбросил за время моего сна, чтобы я могла указать на дыры в его теориях, если замечу. Он заканчивает, но мы ни на шаг не приблизились к разгадке.
— Итак, мы до сих пор знаем только то, что на каждом из мест была земля, какой-то пластик и какой-то металл.
— Вообще-то, земля, пластик и железо. Металл в каждом из пакетов в основном состоит из железа.
— А железо мы используем, чтобы удерживать Фей.
— Я знаю. Помнишь, насколько сильнее замерзли Невидимые у Дублинского замка?
Я киваю.
— Я думала, это потому, что их там было так много.
— Это место, в котором было больше всего железа. Тонны железа ушли на устройство тех клеток.
— А в других местах тоже было железо?
— Те люди, что стирали одежду, делали это возле старых железнодорожных рельс. Я проверил по картам: еще возле четырех мест идут железнодорожные пути. В двух пакетах я нашел железные пули. В пакете из фитнесс-центра были осколки железного чайника и железного же колокола. В другом месте было несколько старых машин, с рамами из железа. Таких больше не делают. В Дублинском замке были железные клетки. На одном из старых складов были железные балки. — Он продолжает, перечисляя место за местом.
— Почему железо? Почему не... сталь, например? Сталь ведь тоже железо?
— Сталь из него делают. А я вижу предрасположенность к необработанномужелезу, такому как рельсы, колокола, решетки. Старые вещи. Сейчас железо редко встречается. В основном у нас в ходу композитные металлы. Сталь прочнее, а железо ржавеет. Ты знаешь, что старые железнодорожные пути практически красные от ржавчины?
— Так думаешь, нужно вернуться на те места и посмотреть, не забрал ли он железо?
— Нет. Я думаю, не является ли железо нашей соленой водой. Той, что его привлекает.
— Но за чем тогда он охотится?
Танцор пожимает плечами.
— Кто знает? Какая разница? Я хочу выяснить только две вещи: как его заманить и как от него избавиться. А его цель мне неважна.
— Но Феи ненавидят железо.
— Я знаю. Вот почему я гадаю, оно ли его притягивает. Я не говорю, что он приходит к железу, потому что железо ему нравится. Может, он пытается уничтожить железо, замораживая его. Возможно, один из Фей призвал его, чтобы уничтожить единственное вещество, которое может стать им тюрьмой. И также возможно, что попытки понять сущность, которая может открыть портал между измерениями, проплыть по небу, открыть другой портал и исчезнуть, — это такая же пустая трата времени, как попытки распознать мотивы Бога.
— Ты веришь в Бога?
— Чувиха. Только Бог мог создать физику.
Я хихикаю.
— Или «Поп-тартс».
Он улыбается.
— Вот видишь. И ты тоже. Доказательство существования Бога. С шоколадными усами над губой.
— У меня шоколад на лице?
— Мне сложно рассмотреть за всеми этими пакетами, но да.
Я вздыхаю. Однажды я окажусь рядом с Танцором без кишок в волосах, без глупой одежды, без синяков и крови, без еды на лице. Он меня, наверное, не узнает.
— А как же насчет тех двух мест в Фейри? — говорю я.
133 
