Последние отзывы

  120  

Она схватила трубку.

— Я жива! — зло крикнула она и швырнула трубку обратно.

О Господи, вот привязался! Телефон зазвонил снова.

— Хорошо, — проговорил Грей, когда включился автоответчик. Теперь он владел своим голосом, но Фэйт чувствовала, что раздражение и злость не исчезли. — Мне не следовало говорить тех слов. Мне очень жаль. Я задница.

— Мне тоже очень жаль, что ты задница, — пробормотала Фэйт, не поднимая трубки.

— Завтра ты сможешь наказать меня. Захочешь, дашь пинка, а захочешь — набьешь рожу, — продолжал он. — Но только не думай, пожалуйста, что тебе удастся избегать встреч со мной, потому что я тебе не позволю.

Он повесил трубку, а она стала молить Бога, чтобы на этом звонки закончились.

Вскоре вновь раздался звонок. Фэйт не сдержала стона. Щелкнул автоответчик.

— Вчера я был без презерватива, — сообщил Грей.

— Это я заметила, — язвительно отозвалась Фэйт, уставившись на телефонный аппарат.

— Я уверен, что ты сама никак не предохраняешься, — проговорил он. — Подумай об этом.

Он вновь отключился.

— Ах ты гад! — взвизгнула Фэйт, побагровев от гнева.

«Подумай об этом…»

А о чем еще она могла думать после этого звонка, черт возьми?!

Досадуя на Грея и на саму себя, она стала в отчаянии метаться по всему дому. Господи, у нее не было оправдания!

Они поступили вчера, как безответственные подростки.

Ими двигал не разум, а гормоны. Боже, как она могла не подумать об этом раньше?!

Что же теперь делать?'Как будто у нее без этого мало проблем!

Фэйт охватила такая паника, что только через полчаса она догадалась свериться со своим женским календарем и стала считать дни. Покончив с этим, она вздохнула с облегчением. Месячные должны были начаться через неделю, а они всегда проходили у Фэйт регулярно, в одно и то же время. Это, конечно, не давало полной уверенности, но по крайней мере у нее было гораздо больше шансов не забеременеть, чем наоборот.

На следующее утро она получила очередную записку. После того случая Фэйт стала запирать машину, поэтому третья записка была засунута между ветровым стеклом и «дворником». Заметив ее утром, она уже протянула руку, чтобы посмотреть, что это такое, но тут все поняла и решила до записки не дотрагиваться. Ей не хотелось знать, о чем в ней говорилось. Судя по всему, она пролежала там всю ночь, потому что была вся мокрая от росы и чернила кое-где потекли.

Вчера вечером она ничего подозрительного не слышала. Равно как и ночью, хотя ей не спалось. Впрочем, хорошо было уже то, что это всего лишь записка, а не очередной изуродованный труп животного.

Фэйт только что позавтракала и была все еще в пижаме. Оставив записку на месте, она вернулась в дом. Оделась, накрасилась, причесалась и уже через пятнадцать минут была готова.

Отперев машину, она бросила туда сумочку. Потом очень осторожно, чтобы не порвать мокрую бумагу, она отодвинула «дворник»и, взявшись за самый уголок записки, сняла ее со стекла.

Сев в машину, она поехала прямо к шерифу.

Остановившись напротив сквера на центральной городской площади, она вышла из машины, все еще держа записку двумя пальцами, и поднялась по трем широким ступеням в здание городской администрации. В холле за столом сидела секретарь, волосы которой отливали синим. Фэйт спросила, как ей пройти к шерифу.

— Вдоль по коридору, дорогая, а потом налево.

Фэйт пошла туда, куда ей сказали.

Здесь стоял удивительно приятный запах. Пахло бумагой и чернилами, а также серыми мраморными полами и коридорами. Здание было построено пятьдесят — шестьдесят лет назад, то есть в те времена, когда архитектура еще не стала безликой и однообразной. С тех пор оно, конечно, не раз ремонтировалось, но все равно не утратило своей индивидуальности. Разве что в светильниках лампы накаливания были заменены на флюоресцентные, что заметно удешевляло расходы на электроэнергию, но добавляло головной боли служащим. Кондиционеры были подвешены к окнам, словно очки. В коридорах работали вентиляторы, лениво разгоняя застоявшийся воздух и внося свежесть и прохладу.

Дойдя до конца коридора, Фэйт повернула налево и оказалась в новом коридоре. Через пять кабинетов показалась открытая двустворчатая дверь, на одной половинке которой было написано «ДЕПАРТАМЕ», а на другой «НТ ШЕРИФА». Надпись превращалась в одно целое, только когда двери были заперты. Войдя в них, Фэйт оказалась в приемной. Вдоль одной стены тянулась высокая конторка, за которой угадывалось несколько столов и два офиса, один из которых был несколько больше другого. На двери того, что был больше, было выведено имя шерифа Макфейна. Дверь в кабинет была полуоткрыта, но Фэйт с ее места трудно было заглянуть внутрь. На стене в приемной рядком тянулись мрачные портреты всех шерифов, какие только были в Прескоте. Других украшений не было.

  120