84 
– Я только что сделала кое-что настолько ужасное, что даже не знаю, кто я после этого, – выпалила Габби без всяких предисловий, когда наткнулась на Гвен и Хло МакКелтар; наконец она вышла в центр замка.
Она не собиралась им это говорить – в самом деле, она ведь их практически не знала, лишь по вчерашней короткой беседе, которая состояла в основном из перечисления недавних событий и не содержала ничего личного, – но ее рот, похоже, жил в это утро собственной жизнью, и она поняла, что если попытается его закрыть, то просто взорвется.
Или хуже того – отправится искать еще один графин с вином, а Габби знала, что это очень, очень плохая идея.
Жены МакКелтаров удобно устроились в мягких креслах в просторной, освещенной солнцем комнате, куда вел главный холл на втором этаже. Восточная стена этой комнаты была сделана из небьющегося стекла и открывала вид на бурно поросшие зеленью сады. Женщины смотрели на гостью, ласково улыбаясь.
– О, заходи! Мы как раз о тебе говорили, – сказала Хло, радостно сияя и призывно похлопывая по соседнему креслу. – Присоединяйся к нам. Ты еще не завтракала? Там кофе и пирожные, – она указала рукой в сторону стола, – угощайся. Мы с Гвен всегда завтракаем на солнышке; мы здесь каждое утро. Хотели тебя разбудить, но Адам сказал, что ты должна выспаться. Он заявил, что ты уже довольно долго не имела возможности поспать на нормальной кровати.
Не сходившее с лица Габби хмурое выражение начало потихоньку меняться. Пусть Адам не принес ей кофе, но, по крайней мере, он думал о ней.
– Кстати, где он? – недовольно спросила она, потянувшись за румяной лепешкой, покрытой золотистой корочкой.
– Они с Драстеном и Дэгьюсом рано утром поехали кататься верхом, – ответила Гвен. – Когда они выезжали, то все время говорили на гаэльском и, по-моему, довольно бурно что-то обсуждали, поэтому, думаю, их еще какое-то время не будет. Так что же такое ужасное ты натворила? – с интересом спросила она, взяв со стола чистую чашку и протягивая ее Габби.
Опустившись на стул рядом с Хло, Габби налила себе кофе бросила туда сахар и жадно отпила. «Вкусный и крепкий, – от метила она. – Слава тебе, Господи». Гвен и Хло терпеливо ждали, пока она немножко придет в себя, но, когда Габби доела вторую лепешку, Гвен постучала ногтями по ее чашке.
Сделав глубокий вдох, Габби приступила к рассказу. Подбадриваемая их понимающими взглядами, она сообщила обо всех отвратительных событиях, которые с ней приключились Начиная с того, что она перебрала вина, с ночных криков и почти состоявшегося телефонного звонка и заканчивая столкновением с целой армией служанок.
К тому времени как она закончила свой рассказ, Гвен и Хло уже смеялись до слез.
– Не могу поверить, что я это сделала, – в десятый раз повторяла Габби. К счастью, кофеин уже разливался по ее телу, а лепешки заглушили неприятное чувство в желудке, и грохот огромных молотков в голове превратился в легкое постукивание. Она начала подумывать, что неплохо было бы принять сегодня душ. Когда Габби проснулась, одна мысль о душе, о том, как маленькие струйки воды коснутся ее чувствительной головы, показалась невыносимой. – Бананы, – удивленно проговорила она. – Вы можете представить себе, что я такое сказала? Никогда раньше со мной такого не бывало. Не знаю, что на меня нашло.
Когда она произнесла слово «бананы», хозяйки замка снова расхохотались, держась за животы.
Едва заметная, смущенная улыбка читалась в глазах у Габби, когда она смотрела, как они смеются. Да, это, конечно, было смешно или, по крайней мере, было бы смешно, если бы так по-идиотски поступил кто-то другой. Если бы что-то такое дурацкое сотворила ее подруга Элизабет, Габби и сама несколько месяцев хохотала бы над этим.
Хозяйки замка наконец успокоились, и Хло дружелюбно проговорила:
– Да ладно. Прошлым вечером тебя взбесило то, что каждая женщина в этом замке смотрела на твоего мужчину так, как а свое любимое мороженое, которое она хочет попробовать. Поверь, мне знакомо это чувство. Бывает, после того как я просто пройдусь с Дэгьюсом по многолюдной улице, я потом несколько дней буквально схожу с ума. Они с Драстеном сильно отличаются от среднестатистических мужчин двадцать первого века; женщины от них просто теряют голову. Когда мы последний раз были в Инвернессе, какая-то сумасшедшая писательница, автор романов, во время тура по горам пыталась уговорить Дэгьюса сняться для обложки ее книги. Гвен покосилась на нее и кивнула:
84 
