Последние отзывы

  192  

Есть…

Лэрдис появилась. Она пришла, а Брокка не было дома, зато была девочка с желтыми глазами, которая притворяется его женой.

Или другом.

Но на самом деле к ней тянет. Быть может, потому что в доме давно не было женщин? Эйо не в счет… она тоже ушла. Все уходят, и пора бы уже привыкнуть, а он все мается, мечется.

Бестолковый.

И Брокк, выпустив бутылку, которая покатилась, оставляя на светлом ковре темное пятно разлитого коньяка, вцепился в волосы, дернул.

— Уймись, — велел сам себе. — И проспись. А потом… что-нибудь да будет.

Он добрался до кровати, рухнул, зарывшись лицом в мягкие пуховые подушки. Отключился сразу. И сны были мутными, тяжелыми. Брокк пытался вырваться, объяснить что-то, но лишь цеплял пересохшим языком зубы. А потом появилась Лэрдис, белая, как вылизанная дождем парковая статуя.

— Замерзнешь, — сказал ей Брокк. А она рассмеялась и, наклонившись к самому лицу, коснулась губами губ. И он потянулся навстречу, боясь, что она исчезнет.

Обнял.

Притянул к себе, сдавил, и желая причинить боль, и боясь обидеть, понимая, что находится во сне, и женщина, черты лица которой плавились, — такой же призрак, как и дед. И ее-призрака он волен оставить.

Поцеловать.

Зло, выказывая обиду. И нежно. Укусить. Отпустить, снова привлечь к себе. Скользнуть губами по влажноватой от слез щеке, утешить, попросить прощения, не словами, но мягким касанием. Отвести с лица растрепавшиеся волосы, которые пахнут земляникой…

…белые…

И сон рассыпался. Со снами так бывает, когда они выворачиваются, оставляя пряное послевкусие несбывшейся мечты. А нынешний обманул.

Брокк, не в силах скрыть разочарования, оттолкнул женщину, которую только что целовал.

…белые волосы, коньячные глаза.

Что она здесь делает?

— Простите, — голос звучал хрипло, надсажено.

Кэри ждала.

Извинений? Наверное. Нажрался, как скотина, а потом полез к ребенку… не понятно, что этот ребенок здесь делает. И сегодня все еще более запутанно, чем вчера.

— Я не думал, что это вы…

Не то следовало сказать.

— Понимаю, — Кэри вздернула подбородок, — вы думали, что это не я.

Голос дрогнул. И показалось — расплачется, но нет, только желтые глаза погасли.

— Простите, что побеспокоила, — ровный спокойный тон. — Но полковник Торнстен настаивает на немедленной встрече с вами. Он ждет вас в янтарной гостиной.

Она отвернулась.

— Кэри…

— Да?

Прямая спина, а волосы и вправду растрепались, и прядка свернулась на плече. Светлый завиток, мягкий. Так и тянет коснуться. Обнять. Успокоить.

И она позволит, но… что будет дальше? Да и выглядит Брокк сейчас отвратно. Грязный, взъерошенный и с крепким духом коньячного перегара.

— Подобное не повторится. Клянусь.

— Да, конечно.

Равнодушный ответ, в котором читается обида. И все-таки она уходит, его девочка в светлом платье…

Проклятье.

Ничего. Он как-нибудь разберется… потом. Сначала протрезветь и встретиться… полковник Торнстен. Паршивая овца Великого дома, правда, вряд ли в Городе найдется кто-то, кто скажет это, глядя в глаза. У Полковника хорошая память.

Зачем он здесь?

Та встреча и его обещание. Полковник славится тем, что держит слово, и значит, Кэри ничего не угрожает, но знает она слишком много.

…и деньги.

Саквояж, набитый пачками банкнот. Много?

Пожалуй. Нерационально носить деньги саквояжами, чек выписать проще, но, быть может, у тех, кто платил, не было чековой книжки? И за что платили?

Безумный мир.

И сам Брокк — часть его. Надо протрезветь, хотя бы немного. И переодеться. Умыться. Времени нет. У Кэри прощения попросить, так, чтобы действительно простила.

Брокк вздохнул и потрогал голову, которая вроде бы довольно прочно держалась на шее. Все, хватит себя жалеть, работать надо. И он, добравшись до ванной комнаты, стащил одежду, скомкал, швырнул на пол. Вывернул на себя кувшин ледяной воды, стиснув зубы, чтобы позорно не заорать. Холод опалил кожу докрасна. А рубцы на левой руке стянуло резкой диковатой болью, сжались с беззвучным скрежетом пальцы.

Дышать. И наклонившись, сунуть голову под воду. Терпеть. Дышать, отплевываясь, отфыркиваясь и ловить струйки губами, силясь утолить жажду.

Выбраться.

  192