44 
– Я всегда считала, что это всего лишь мифические существа. Их не было в Древнем мире. Если где и были, то просуществовали не долго. Ни в одной архивной записи со времен великой войны о них нет ни одного упоминания.
– А как насчет того времени, что ты провела в Новом мире?
Никки колебалась, напрягая память. Хотя и понимала, судя по тому, как терпеливо и молча Ричард ожидает ее ответа, что он не хочет менять этой темы. Она знала, что за какую бы сложную задачу он ни брался, решение его никогда не бывало тривиальным. Под его молчаливым изучающим взглядом Никки прониклась не только стремлением дать ответ, но и нарастающим ощущением дурного предчувствия.
Она отбросила покрывало и спустила ноги с края кровати. Лежать ей было уже невмоготу – особенно поскольку разговор зашел о том времени. Придерживаясь за спинку кровати, она встретила взгляд Ричарда.
– Когда я увозила тебя в Древний мир, прежде чем покинуть Новый, мы проходили мимо огромных костей. Я так и не слезла с лошади, чтобы рассмотреть их, но помню, как ты ходил через эти ребра… реберные кости, которые были вдвое выше твоего роста. Я никогда не видела ничего подобного. И ты сказал, что это останки дракона.
Я предположила, что это, должно быть, очень древние кости. Но ты заметил, что они не могут быть древними, что на них все еще оставались куски плоти. И еще ты указал на жужжащих мух как на доказательство того, что это гниющий труп, а никак не древние останки.
Ричард кивнул, выслушав эти воспоминания.
Зедд прочистил горло.
– А сам-то ты видел дракона, Ричард? Я имею в виду, живого.
– Скарлет.
– Что?
– Ее звали Скарлет.
Зедд недоверчиво заморгал.
– Ты видел дракона… и у него было имя?
Ричард встал и подошел к окну. Он опустил руки на каменный проем, оперся на него всем своим весом и стал пристально смотреть наружу.
– Да, – сказал он наконец. – Ее звали Скарлет. Прежде она помогала мне. Это было благородное существо.
Он отвернулся от окна.
– Но дело не в этом. Дело в том, что вы тоже знали ее.
У Зедда непроизвольно поднялись брови.
– Я знал дракона?
– Ну, не так близко, как Кэлен или я, но ты ее знал. Вполне возможно, что запущенная Огненная Цепь нарушила твою память и в этом отношении. Предполагается, что Огненная Цепь заставляет каждого забыть Кэлен, но при этом забывается и все прочее, связанное с ней.
Не исключено, что когда-то и ты мог знать значения символов с внешней стороны анклава Первого волшебника, и даже лучше меня. Если ты знал их, то эта часть твоей памяти просто утрачена. А сколько еще самых разных знаний потеряно? Я не большой специалист в применении магии, но когда мы сражались ночью с этим зверем, мне казалось, что в прошлом каждый из вас пользовался куда более изощренными приемами, чем те примитивные воздействия, которые вы пытались пустить в ход… может быть, за исключением того, что под конец сделала Никки.
Это и есть то самое, чего больше всего боялись те, кто придумал магию Огненной Цепи. И вот почему они даже не пытались запускать ее. Вот почему они даже не попробовали проверить ее. Они боялись того, что, однажды запущенная, она может распространиться, разрушая связи, весьма удаленные от первичной цели. В данном случае целью является Кэлен. Ваша память о Кэлен утрачена. И утрачена ваша память о Скарлет. И, несомненно, точно так же утрачена и память о том, что вы вообще когда-либо видели драконов.
Никки встала.
– Ричард, никто не спорит, что магия Огненной Цепи – ужасная опасность. Мы все это знаем. Мы все знаем и то, что наша память была испорчена запуском Огненной Цепи. Представляешь ли ты, насколько неуютно мы чувствуем себя, когда понимаем только рассудком, что раньше мы что-то делали, были знакомы с людьми, которых теперь не можем вспомнить? Понимаешь ли ты, как тревожит и не дает покоя пребывание в постоянном ужасе из-за того, что наша память уже потеряла и что еще окажется потерянным? Твоя собственная память тоже дает сбои? К чему же ты, во всяком случае, клонишь?
– Именно к этому – к тому, что «окажется потерянным». Думаю, подобное «разрушение» разрастается в памяти всех людей… память портится, как ты только что сказала. Вряд ли Огненная Цепь имеет лишь одно назначение – забыть Кэлен. Полагаю, эта магия, запущенная однажды, является непрерывным динамическим процессом. И скорее всего, утрата памяти людьми будет шириться.
Зедд, Кара и Никки не выдержали непоколебимого взгляда Ричарда, все отвели глаза. Никки только удивлялась, как могли они надеяться, что помогут ему, если никто из них не мог воспользоваться со всей полнотой собственной памятью, хранившей теперь гораздо меньше, чем раньше.
44 
