77 
Они уехали, а Анна-Мария пошла к себе. Ей не хотелось смотреть, как будут вытаскивать тело Нильссона.
Почему не приходит Коль?
Клара была очень взволнована, и Анна-Мария помогла ей с детьми — рассказывала им сказки, чтобы они вели себя спокойно. Клампен пошел в лавку, чтобы купить рождественские подарки. Его дочка немного успокоилась, но часто спрашивала про свою мать и о том, почему они не могут жить в настоящем доме.
Вошел ленсман. Он хотел поговорить с ними. Когда они видели Нильссона в последний раз?
Выяснилось, что за день до рождественского праздника.
Значит, в тот же день, когда напали на Анну-Марию?
Да, верно. Видимо, во второй половине дня Нильссон с кем-то говорил. А потом собрался уехать. Он не хотел быть на празднике на следующий день.
А в день праздника его никто не видел? Или позже?
Нет, никто, насколько им было известно.
Потом Анне-Марии пришлось подробно рассказать о нападении. Она даже должна была продемонстрировать раны на руке и ладони.
— Понятно, — сказал ленсман. — Это нож. Можно мне взглянуть на вашу накидку, которую порезали?
Он ее получил.
— Ленсман считает, что это сделал один и тот же человек? — спросила Клара. Он кивнул.
— Может быть, фрекен Анна-Мария чуть было не увидела, как убивали Нильссона. Преступник мог подумать, что она это видела.
Анна-Мария призадумалась, но она не помнила, чтобы видела что-то подозрительное. Она так и сказала.
Клара проговорила:
— Так, значит, он и фрекен мог убить?
— Похоже на то.
Анна-Мария содрогнулась. Действительно, ей повезло!
Она вскочила — раздался непонятный, пугающий звук. Это был колокол, который звонил беспрерывно и зловеще.
Все застыли в ужасе.
— Шахта! — прошептала Клара. — Там произошло несчастье!
— О, Коль, — простонала Анна-Мария. Они набросили на себя теплую одежду и выбежали на улицу. Густав бежал им навстречу.
— Барышня! Барышня! Мастер просит прийти вас, с аптечкой, у вас все это здорово получается. И возьмите с собой колдуна!
Слабые легкие Густава не выдержали больше, он опустился на лестницу, чтобы отдышаться. Кашель его был ужасен.
«Ладно, по крайней мере, Коль жив», — подумала Анна-Мария. Они не могли спросить Густава о чем-то еще, он не смог бы им ответить.
Отовсюду бежали люди. В основном, женщины и дети, как раз в Иттерхедене шахтеров оставалось не так много. Анна-Мария прихватила с собой аптечку, и свою, и из конторы, и пробежала к шахте одной из последних. То, что «колдуна» с ней не было, явно разочаровало всех.
Адриан подошел к ним.
— Не волнуйтесь, — успокаивающе замахал он руками.
— Ничего опасного, всего лишь несколько человек, им немного не повезло.
— Кто? — хотели знать шахтеры, они выглядели не слишком добродушно.
— Я не знаю, там случился небольшой обвал. Мастер знает, он сейчас там, внутри. Нет, Анна-Мария, тебе не следует туда идти, это неприлично…
— Меня просил прийти Коль, — сказала она. И повернулась к шахтерам: — Покажите мне дорогу! Адриан крикнул им вслед:
— Но ты не можешь! Это опасно, я запрещаю…
Больше он ничего не сказал, лишь смотрел беспомощно, как они исчезают в темноте. Впрочем, у него было довольно забот с взволнованными людьми вокруг, им хотелось знать, почему это он вдруг изменил свое мнение. Ведь совсем недавно он говорил, что это совершенно безопасно.
Он вынужден был закрыть большие ворота перед шахтой. Собравшимся там показалось, что это было сделано для того, чтобы защитить себя самого, а не для того, чтобы не подвергать риску еще какие-то человеческие жизни.
Анна-Мария никогда раньше не бывала и близко от шахты, не говоря уже о том, чтобы зайти внутрь. Но она не замечала ни темные стены, ни свод, тяжело нависший над ними. Они торопились проникнуть глубже, она и еще двое шахтеров, имен которых она не знала. Единственное, о чем она думала, — что им надо пробиться как можно быстрее.
Но идти оказалось недалеко. Иногда они шлепали по воде, иногда коридор — или весь забой — она не знала — был настолько узок, что им приходилось ползти на животе. Мужчины ничего не говорили, лишь время от времени кто-то из них подавал ей руку.
Значит, это здесь работает Коль! Коль и Клампен, и Сюне, и все другие, с кем она познакомилась! Фонарь светил еле-еле, не знаешь, что ждет тебя впереди.
77 
