128 
– Ты что, ума лишился?
– Это риторический вопрос? – Бакстер выбрал батончик с кокосовым кремом, и Ева ощутила нервные спазмы в животе.
– Хочешь? – предложил он явно в приступе щедрости.
– Даже если бы меня завалило под рухнувшим домом и я пробыла там дней пять без еды, все равно бы не взяла.
– А мне нравится. – Чтобы это доказать, Бакстер сорвал обертку и вонзил зубы в батончик. – Мы с Трухартом обрабатываем подозреваемого. Вот – сделали перерыв, чтобы он подумал над своим поведением, поработал над ошибками. И вот какая странность: выхожу я из комнаты для допроса и вижу, как в комнату Б заходит детектив из наркотиков. Бикс.
– Ты знаешь Бикса?
– Да нет, не имел такой чести. Ты можешь спросить: так откуда я знаю, что это Бикс?
– Могу.
– Я это называю полицейским любопытством. – Бакстер откусил еще кусок батончика. – Мой лейтенант бодается с лейтенантом Оберман из наркотиков. Ergo я должен разузнать хоть немного о противной стороне и ее команде. Вот я и узнал Бикса.
– Ergo… – повторила Ева. – А ты у нас, оказывается, тоже начитанный.
– Мне случается открыть книжку. И вот теперь мое полицейское любопытство распространяется на Бикса в комнате для допроса. Может, он там обдумывает свое поведение?
– Может быть. – Ева сунула большие пальцы в карманы брюк. – Я не могу тебе рассказать, Бакстер.
– Ну что ж… – Он опять откусил и прожевал. Но если придется, я хочу участвовать, Даллас.
– Почему?
– Это что, еще один риторический вопрос?
Ева невольно рассмеялась, но покачала головой.
– Гроза собирается.
– Как опытный наблюдатель со здоровым полицейским любопытством, я давно уже это понял. И если тебе понадобится лишний зонтик, просто дай знать.
– Ладно, учту.
– А тем временем, – продолжал Бакстер, – не знаю, будет ли тебе интересно, но ходят слухи, что ты вцепилась в волосы этой Оберман, потому что она рвется в капитаны, а может, и потому, что у нее сиськи больше. Или потому, что она отвергла твои сексуальные домогательства.
– Ну, это последнее ты придумал.
– Да нет, это не я придумал, о чем жалею. Но эти слухи заглушаются другими, куда более громкими: Гарнет – задница, а Оберман не сумела его осадить. Ну или ты отвергла ее сексуальные домогательства. Другие слухи долго не живут, потому что тебя боятся больше, чем Оберман.
– Мне нравится страх. Он многогранен.
– В верных руках.
Ева оставила его размышлять, что бы еще такое выбрать в автомате, чем запить кокосовый крем, а сама прошла в комнату для допроса, где ее уже ждал Бикс.
– Включить запись. Лейтенант Ева Даллас входит в комнату для допроса детектива Карла Бикса. Детектив, я приступаю к формальному допросу, так как наша беседа коснется полицейского офицера, чья смерть была квалифицирована как убийство и расследуется другими детективами. Вам понятно? Вы согласны?
– Да.
– Я зачитаю вам ваши права, чтобы оставаться в рамках официальной процедуры. – Ева прочитала заученную формулу. – Вам понятны ваши права и обязанности в этом деле?
Челюсть у него едва заметно дернулась.
– Я коп. Я знаю, что это значит, когда зачитывают права.
– Отлично. Детектив, вашим непосредственным начальником является лейтенант Рене Оберман, отдел наркотиков, верно?
– Да.
– Под началом лейтенанта Оберман вы часто работали в паре с детективом Биллом Гарнетом из того же отдела.
– Да.
– Совсем недавно вам и детективу Гарнету было поручено вести следствие по делу Джеральди. Согласно моей информации, детектив Гарнет считал, что близок к раскрытию дела.
– Мы вели следствие по нескольким направлениям.
Ева открыла файл и пролистала его, словно отыскивая какие-то конкретные данные.
– Какие-то из этих направлений были связаны с информацией, полученной отныне покойного Рикки Кинера, осведомителя вашего лейтенанта?
– Насколько мне известно, нет.
Ева насмешливо изогнула бровь.
– Вы не пользовались информацией из этого источника?
– Нет.
– А Гарнет?
– Насколько мне известно, нет.
– Существует весьма высокая вероятность, детектив, что поскольку Кинер и Гарнет были убиты в одном и том же месте, их убийства связаны или общим исполнителем, или общим умыслом, или и тем и другим.
128 
