Последние отзывы

  20  

— Куда вы?

Насмешка в его голосе рассердила меня.

— Я думала, уже…

Он тихо рассмеялся:

— Я не насилую спящих, девушка! Просто очень приятно лежать ря-дом с вами. Мне нравится видеть вас в моей постели.

Я перевела дыхание, когда он погладил кончиками пальцев кожу моей шеи.

— Вы дрожите… вы боитесь меня? — его шепот обжигал мне щеку, и я выдохнула с мукой:

— Располагайте мной, как хотите, но быстрее, не мучьте меня!

Его рука замерла.

— Вот как… — сказал тихо лорд Фэрлин. — Вы решили так легко отде-латься? Хотите, чтобы я обладал вашим телом, когда ваша душа будет далеко?

— А вы хотите взять еще и мою душу?

Приподнявшись на локте, он наблюдал за мной. Неторопливо от-кинул назад свои жесткие серые волосы.

— Сейчас я хочу, чтобы вы меня перевязали.

Сел, выжидающе глядя на меня. Повязка на его груди действи-тельно сбилась. Обернувшись покрывалом, я приподнялась и, накло-нив голову, начала торопливо разматывать повязку. Краска бросилась мне в лицо, когда я осознала, что под этим покрывалом он совершенно наг. Лорд сидел неподвижно, молча, я чувствовала его дыхание на своем затылке. Закрепив повязку, я не успела отодвинуться, как он пе-рехватил мою руку. Сказал с приглушенной задумчивостью:

— Такие мягкие, ласковые…

Его палец поглаживал кругами мою напряженную ладонь. Лорд поднес ее к лицу и прикоснулся губами: теплые, сухие, они двигались осторожными, щекочущими, мелкими поцелуями. Его тяжелые веки были полуприкрыты, из-под ресниц блестел темный взгляд. Он потерся о мою руку жесткой щекой, легко поцеловал один палец за другим. Я осторожно вздохнула и заметила, как из-под век он смотрит на откры-тые рубашкой плечи и грудь. Слабо охнув, стянула ворот; теплая рука тут же накрыла мою — повелительно и спокойно.

— Не надо скрывать то, что я и так увижу. Вы испуганы, но бояться нечего. Я не обижу вас.

Я мрачно взглянула на него.

— А что, по-вашему, вы делаете?

Он медленно улыбнулся:

— Ласкаю женщину, которую желаю.

Его руки отбросили мои волосы, легли на шею, медленно скольз-нули по плечам, рукам, запястьям — снова и снова. Я быстро, украдкой взглянула на него. Полузакрытые глаза, улыбающиеся губы, мышцы, играющие бликами света; на груди, покрытой темной порослью, белеют старые звездчатые шрамы… Он подался ко мне, и я закрыла глаза. Те-плые поцелуи в глаза, щеки, губы… Влажный выдох щекотал мне ухо, губы скользнули по шее, шепча что-то; я поежилась. Он двинулся еще ближе, обнимая меня, уткнулся лицом в мою шею и стал говорить что-то быстрым, хрипло-гортанным шепотом — я не понимала ни слова, но почему-то знала, что это не заклинание — он говорил, что я прекрасна, что тело мое горячо и желанно, что ему так хочется любить и любить меня при свете полной луны… Я вздрогнула, широко открыв глаза, словно просыпаясь: не заклинание? Но как я могла понять, что он го-ворит? Лорд Фэрлин поднял голову и улыбнулся мне дрогнувшей улыб-кой — в его глазах, как и прежде, светились луны.

— Язык любви, леди… — шепнул он мне в губы. — Слышали вы его раньше? Показать вам, что такое любовь?

Он прикусил мою нижнюю губу — очень бережно — поцеловал, тро-нул языком, очерчивая ее контуры.

— Сладкая, — сказал он. — Откуда им знать, что ты такая сладкая? Никто не знает — только я…

Он целовал меня осторожно, словно давая привыкнуть, но долго, так долго, и был так близко… Я чувствовала легкие касания к своей груди — он водил по ней кончиками пальцев, словно трепещущими крыльями бабочек, скользил тыльной стороной запястья… Я услышала его вздох, когда его ладони, наконец, легли на мои груди. Протестующе забормотала, и он вновь накрыл мои губы своими: в этот раз поцелуй был требовательным и жестким, и ладонь, ласкающая мою грудь, ка-залась продолжением поцелуя.

Я полулежала на его плече, переводя дыхание и слыша его коло-тящееся сердце. Лорд Фэрлин смотрел на свою руку — пальцы скольз-нули за тонкую ткань рубашки, опустили лямки. Я напряглась, но не пошевелилась — скорее пройти через это. Но он не торопился. Он гля-дел со странной улыбкой — почти мечтательной.

— Ты светишься, — сказал тихо. — Вся светишься. Лунная дева…

Обрисовывая пальцами легкие круги, он ласкал мои груди. Прикос-новения заставляли гореть кожу. Я вцепилась в его руку — но скорее по-тому, что вдруг стало тяжело дышать, чем от смущения или неприятия. Он взглянул мне в глаза.

  20