Последние отзывы

  56  

В 1937 году Уильям несся по ночной улице с прытью антилопы, со следами помады на щеке и с мыслями единственно о любви. Он едва не сбил с ног стоявшего возле дома старика, выкрикнул «простите!» и открыл входную дверь.

В 1947 году возле дома остановился автомобиль, в котором сидели Уильям и его жена. На нем был дорогой костюм из твида, он устал, от обоих слегка попахивало спиртным. Они немного посидели, прислушиваясь к шуму ветра, потом вышли из машины и открыли ключом входную дверь. Внезапно из гостиной вышел старик, который прокричал им:

– Что вам нужно в моем доме?!

– Что вы делаете в нашем доме? – возмутился Уильям. – А ну-ка прочь отсюда!

Что-то было в облике старика такое, от чего у Уильяма засосало под ложечкой, но все же он обыскал его и, вытолкав из дома, запер за ним дверь. С улицы послышалось:

– Это мой дом! Вы не имеете права выгонять меня на улицу!

Они легли спать и выключили свет.

В 1928 году Уильям и другие ребята боролись друг с другом на лужайке перед домом, дожидаясь рассвета, чтобы побежать на станцию и посмотреть, как подходит, пыхтя, состав с ярко-синими цирковыми вагонами. Они, смеясь, катались по кучам опавшей листвы, когда к ним подошел старик с фонариком в руках.

– Вам не кажется, что для игр сейчас не самое лучшее время? – сказал старик.

– Кто вы? – спросил Уильям, выглядывая из-под кучи навалившихся на него ребят.

Старик немного постоял, глядя на них сверху. Потом он выронил фонарик из рук и, опустившись на колени, дотронулся до Уилла и пробормотал:

– Мальчик мой, кажется, я все понял! Я – это ты, а ты – это я! Мой мальчик, я люблю тебя всем сердцем! Давай я расскажу тебе, что произойдет с тобой, когда ты станешь взрослым! Если б ты знал это! И у тебя, и у меня одно и то же имя – Уильям! И все эти люди, которые заходили в дом, у всех у них имя – Уильям, это тоже ты и тоже я! – Его била дрожь. – О, все долгие годы, все время прошло сейчас здесь!

– Уходи! – сказал мальчик. – Ты сошел с ума!

– Но…

– Уходи! Я позову папу!

Старик попятился назад и исчез во тьме.

Огни дома то зажигались, то гасли. Мальчишки молча боролись, катаясь по опавшей листве. Старик стоял в тени.

Шел 1947 год. Уильям Лэттинг никак не мог заснуть. Наконец он поднялся с постели, закурил сигарету и подошел к окну.

– Что с тобой? – спросила его жена.

– Мне кажется, этот старик так и стоит под нашим дубом.

– Тебе, наверное, это почудилось.

Уильям сделал глубокую затяжку и кивнул.

– Да, наверное. А что это за дети?

– Дети?!

– Тут, на лужайке. Чертовски подходящее время играть в куче листьев!

– Наверное, это Мораны.

– Не может быть. В такое-то время? Нет-нет.

Он прикрыл глаза.

– Слышишь?

– Это ты о чем?

– Ребенок где-то плачет…

– Тебе кажется…

Она прислушалась. Кто-то подбежал к дому и повернул дверную ручку. Уильям Лэттинг вышел в коридор и посмотрел вниз. В прихожей не было ни души.

В 1937 году Уильям открыл входную дверь и увидел наверху лестницы курившего сигарету мужчину в халате.

– Это ты, папа?

Молчание. Мужчина вздохнул и исчез. Уильям направился на кухню, чтобы произвести ревизию содержимого ледника.

Мальчишки продолжали возиться в мягкой жухлой листве.

Уильям Лэттинг насторожился.

– Ты слышишь?

Они прислушались.

– Кажется, это старик плачет.

– Почему?

– Почему люди плачут? Наверное, ему плохо.

– Если он не уйдет до утра, – сказала жена, – нужно будет вызвать полицию.

Уильям Лэттинг отвернулся от окна, затушил сигарету и лег в постель, молча уставившись в потолок, на котором то появлялись, то исчезали тени.

– Нет, – сказал он наконец. – Полицию вызывать я не стану.

– Почему?

– Мне бы не хотелось. – Его голос упал почти до шепота. – Я просто не могу.

Они лежали, вслушиваясь в шум ветра и доносившийся невесть откуда плач. Уильям Лэттинг знал, что где-то там, на лужайке, борются среди жухлых заиндевевших листьев мальчишки.

Как ему хотелось поваляться в листве вместе с ними! Для этого ему достаточно было спуститься вниз и выйти на лужайку…

Вместо этого он повернулся на бок и до самого утра пролежал, не смыкая глаз.

Враг в пшеничном поле

The Enemy in the Wheat (1994)

Все спали, когда на поле, принадлежавшем семье, появился враг.

В сорока милях от этого поля земля дрожала от взрывов. Два небольших государства воевали друг с другом не год и не два, но сейчас война почти что кончилась, обе стороны решили: ах, оставим эти глупости и снова станем людьми.

  56