154 
Огонек постоял-постоял и двинулся дальше, начиная мигать, скрываться из виду за камышами. Жар как раз склонился к мысли, что саврянская тюрьма все-таки уютнее рыбачьей коптильни (хотя мужик скорее тишком прикопает «рыбку» в лесу), и собирался заорать уже по-серьезному, но тут его невежливо пихнули в спину (перетрусивший вор даже приближающегося плеска не услышал) и сварливо поинтересовались:
– Какого Сашия ты тут торчишь?!
– Купаюсь, мать твою! Водичка – парное молоко! – дрожащим от облегчения голосом выругался Жар в ответ. – В сети запутался, не видишь, что ли?! У тебя нож есть?
– Нет.
Вор разочарованно застонал, но Альк уже нырнул, мелькнув босыми пятками. Башмаки он стряхнуть успел, раздеться – нет.
– Ты-то хоть не запутайся, идиот, – пробормотал Жар кругам на воде. Сам он под ней столько не продержался бы – не из-за удушья, а выталкивала она его, как пробку.
Вор почувствовал, как правый башмак наконец соскользнул с ноги – Альку удалось то ли распустить узел, то ли перегрызть шнурок. Жар снова попытался выдернуть ногу, но радоваться оказалось рано.
Саврянин вынырнул, жадно хватанул воздуха.
– Не дрыгайся, только затягиваешь сильнее, – раздраженно велел он, отдышался и опять ушел под воду. С приятелем белокосый не церемонился – пару раз притопил, дергая за ногу, потом, по ощущениям, взялся сдирать лесу вместе с мясом. Жар едва успевал материться и отфыркиваться, но все равно нахлебался столько воды, что даже не сразу понял, когда очутился на свободе.
– По-моему, коровьи клички мы все-таки перепутали! – прохрипел он такому же полузадохшемуся Альку.
– Плыви давай, скотина! – Саврянин пихнул его в загривок, сам уйдя под воду до макушки.
– Дай хоть отдышаться! – Жар перевернулся на спину, раскинул руки. Вода держала, но жутко хотелось кашлять, а тогда парень начинал тонуть. Приходилось терпеть. – Полежи тоже покуда.
Саврянин вынырнул, мотнул головой, пытаясь отбросить прилипшие к лицу пряди.
– Не могу!
– Почему?
– Если перестану грести, сразу ко дну пойду.
– Да ну? Покажи! – не поверил Жар.
Альк зло сплюнул воду пополам со слюной. Плавание он недолюбливал именно по этой причине и, если жизнь все-таки заставляла, старался миновать глубину как можно скорее.
– Тогда болтайся тут, а я к берегу.
– Не, погоди! – испугался вор. Туман уже так сгустился, что Жар понятия не имел, в какую сторону плыть. Хорошо еще если к ринтарскому берегу вернешься, а то ведь можно и вдоль русла!
Альк греб размеренно, четко, целеустремленно и при желании двигался бы вдвое быстрее Жара, подражавшего то лягушке, то собаке. Но именно по этой правильности и по напряженно застывшему лицу саврянина было ясно, что в воде он чужак. Научиться научился, а сути не постиг.
– Крысой у тебя лучше получалось, – съехидничал вор.
– Да, – каким-то странным тоном отозвался Альк. – Лучше…
Жар с тревогой на него покосился, но предпочел выразить опасения шуткой:
– Если что, лезь ко мне на голову. Так уж и быть, подвезу, не дам пропасть.
– Не дождешься, – огрызнулся саврянин.
– А Рыска где? – Время для трепа было исключительно неудачное, но вор рассудил, что молчать еще хуже.
Альк коротко глянул через плечо:
– Кажись, утонула…
Когда самому не до смеха, разыгрывать других тоже получается плохо, и Жар понял, что девушка осталась на берегу.
– Ты ее там не обижал, надеюсь?
– Нужна она мне больно.
– А раз не нужна, то и не трожь! – Вор, не рассчитав, черпанул носом воды и сморщился от жуткого свербежа.
– Да она сама ко мне липнет.
– Не бреши!
– Спорим? – Белокосый неожиданно зашипел и скрылся под водой. Жар вначале решил, что саврянин придуривается, нырнул и уплыл вперед, но Альк вынырнул там же, усиленно разводя руками, чтобы удержаться в воде стоймя. Дыхание у него сбилось, лицо побелело от боли.
– Чего еще?! – Жар тоже завис на месте.
– Судорога… – скрипнул зубами саврянин, пытаясь вернуть власть над внезапно онемевшей ногой, но тщетно.
– Где? – деловито поинтересовался вор.
– Нога, правая… – Альк понял, что он собирается делать, и протянул руку, чуть было снова не затонув: – Дай мне!
– Упустишь. Держись лучше. – Жар выдохнул и ушел под воду.
К ноге внезапно вернулась чувствительность и подвижность. Лучше бы только второе.
Вор вынырнул, отер воду с лица:
– Ну как?
– Паршиво… – Саврянин, превозмогая боль, несколько раз согнул и разогнул ногу-предательницу.
154 
