66 
— Алзира! — позвала она. — Откуда у нас кошка?
— Барышня Тереза принесла с улицы, сеньора. — По бесстрастному голосу Алзиры было невозможно понять, одобряет она Тикин поступок или осуждает. — Отнести ее обратно?
— Обратно? — переспросила дона Амелия. — Кошку барышни Терезы? Нет, не думаю. Лучше накормите ее, а то она, бедная, вон, папоротники ест.
* * *
— Оставь меня в покое! — закричала Тика. — Я сказала, что буду здесь сидеть, значит, буду здесь сидеть!
— Да сидите, кто вам мешает? — Алзира невозмутимо развернула накрахмаленную до треска салфетку и положила ее Тике на колени. — Но ужинать вы будете прямо сейчас. Иначе я пожалуюсь вашей бабушке.
* * *
Дона Амелия причесывалась к вечернему чаю. Распухшие суставы пальцев ныли немилосердно, но дона Амелия твердо решила не обращать на это внимания. Она собрала серебристые волосы в тяжелый узел и посмотрела на себя в зеркало. Неплохо для семидесяти двух лет.
Кошка вспрыгнула на туалетный столик и, не глядя на дону Амелию, боком проскакала от одного конца до другого. Дона Амелия хмыкнула. Кошка повернулась и уставилась на нее. Круглая мордочка выражала неприкрытое изумление.
— Да-да, — сказала дона Амелия, — ты тут не одна. Нечего на меня так смотреть.
При звуках голоса кошка припала к полированной поверхности туалетного столика и замерла, не сводя с доны Амелии напряженных глаз. Дона Амелия открыла коробочку с пудрой и достала пуховку. Кошка слега шевельнулась. Дона Амелия потрясла пуховкой в воздухе. Кошка вскочила, одним прыжком настигла пуховку и вырвала ее у доны Амелии. Дона Амелия засмеялась. Кошка бросила пуховку, подошла вплотную к доне Амелии и неожиданно фамильярно и нежно боднула ее головой в подбородок.
* * *
Дверь бабушкиной комнаты слегка скрипнула, и задремавшая после еды Тика немедленно проснулась.
— Можно мне к бабушке? — спросила она, умоляюще глядя снизу вверх на выходящего из комнаты доктора Магаляеша. Доктор Магаляеш вздохнул.
— Я думаю… — начал он.
— Не надо бы, — шепнула невесть откуда взявшаяся Алзира. — Незачем ребенку…
— Пусть попрощается, — твердо сказал доктор Магаляеш и протянул Тике руку. — Можно. Вставай.
Тика вскочила на ноги, но сделать шаг не смогла — в ушах у нее загудело, и перед глазами все поплыло.
* * *
В маленькой зале дамы играли в канасту.
— Не везет мне сегодня, — пожаловалась дона Амелия, кладя карты на стол, — прямо какой-то заговор. Вы позволите, дона Пьедаде? — спросила она у Пьедаде де Мелу и Каштру, с которой играла в паре. — Я лучше займусь чаем.
— Конечно, конечно, — дона Пьедаде улыбнулась, продемонстрировав свои когда-то знаменитые ямочки на щеках. — Чай сейчас будет в самый раз.
Дона Амелия поднялась из-за стола и позвонила в маленький колокольчик. Через секунду Алзира — словно она дожидалась сигнала за дверью — вкатила чайный столик на колесиках и принялась расставлять на столе чашки, блюдца, блюдо с крошечными кексами, сахарницу, молочник со сливками и вазочки с медом и клубничным джемом.
Дамы с готовностью отложили карты.
— Чай сейчас будет в самый раз, — повторила дона Пьедаде, беря в руки чашку, и вдруг взвизгнула: — Что это?!
— Где? — удивилась дона Амелия.
— Под столом. — Дона Пьедаде поставила чашку и торопливо отодвинулась.
Дона Амелия слегка наклонилась и приподняла спадающую до пола скатерть. Кошка молнией выпрыгнула из засады, цепляясь когтями за шелк платья, взобралась к доне Амелии на плечи, оттуда спустилась на стол и, задрав хвост, принялась прогуливаться между чашками.
— Тика откуда-то принесла, — извиняющимся тоном сказала дона Амелия. — Очень забавное животное. Все время меня смешит.
— А меня ужасно напугала. — Дона Пьедаде картинно вздрогнула и раскрыла серебряную коробочку с табаком. — Со мной чуть истерика, — проговорила она, заправляя понюшку в одну ноздрю, — не сделалась. — Дона Пьедаде заправила понюшку в другую ноздрю, коротко потянула воздух носом и громоподобно чихнула.
Кошка, которая в этот момент заинтересованно нюхала сливки, от неожиданности подскочила в воздух, уронила молочник и вазочку с медом, бросилась бежать, скинула со стола чашку доны Амелии и вазочку с малиновым джемом, следом спрыгнула сама и, дрожа, забилась в угол. Дона Пьедаде опять завизжала, а дона Амелия расхохоталась до слез.
66 
