26 
– Я по делу, – сообщила Дарья с порога.
– Ты уже такая третья за сегодняшний день, – Розанова смотрела презрительно, словно перед ней стояло низшее существо. – Проходи налево, затем направо.
Дарья прошла. Четырехкомнатная квартира, хорошо обставлена. Очень чистенькая. Поминки были в ресторане. Бардак готовки жилья не коснулся.
В небольшой комнате горит лампадка перед фотографией Андрея. Шторы закрыты.
– Кто ты ему, очередная любовница? – У высокой стройной Иры не было времени на сантименты. Дарья чувствовала, что с ней хотят разделаться и выставить вон.
Данилова села на стул, скрестила на груди руки.
– Угадала, я думаю, что я последняя.
– И что ты хочешь? Денег? И гроша не получишь.
Розанова стояла в дверном проеме, подперев одной рукой бок. В другой у нее уже дымилась длинная сигарета.
– Я слышала, что тот, кто найдет убийцу, получит вознаграждение.
Лицо хозяйки изменилось. Теперь в нем не было агрессии, остались лишь интерес и печаль.
– Это правда. Я выплачу десять тысяч долларов тому, кто найдет убийцу.
– А тому, кто найдет заказчика? – вызывающе поинтересовалась Дарья.
– Тебе-то это зачем? Ты что, мисс Марпл? Не похожа, слишком молода и бестолкова, во всяком случае, на вид.
Дарья прекрасно знала, что не производит впечатления глупенькой девочки. Розанова просто-напросто щупает ее.
– Скажите мне сумму, чтобы знать.
Ира задумалась. Почесала длинным ногтем переносицу, посмотрела на фотографию мужа.
– Двадцать.
Настала очередь Дарьи тянуть время, она смотрела на острые носки зимних сапог и медленно считала про себя до тридцати.
– Ты все узнала? – не выдержала Ира на счете «двадцать один».
– Нет, – Дарья смотрела на вдову, не моргая. – Какое вознаграждение ждет того, кто убьет и заказчика, и исполнителя?
Розанова не ожидала такого вопроса. Она сделала шаг вперед и закрыла дверь в комнату, хотя Дарья была уверена, что в квартире больше никого не было.
– Ты это серьезно? Если ты играешь со мной, то пожалеешь об этом.
– Никаких шуток, – Дарья была сама сосредоточенность и проницательность.
– Сумма может возрасти вдвое.
– Пусть будет пятьдесят.
– Но это очень большие деньги! – воскликнула вдова.
– Зато как возрастет твой авторитет, если все будут знать, что ты отомстила убийцам.
– Я сомневаюсь, что ты и есть тот самый мститель. – Ира затянулась и сделала вид, что потеряла интерес к продолжению разговора. Но интерес был, Дарья это чувствовала.
– Мне показалось, что я полюбила, со мной давно ничего подобного не было.
– Его многие любили, но никто пока не предложил мне свои услуги. Даже за эти немалые деньги. Начать копаться в этом так же опрометчиво, как нырнуть в дерьмо и пытаться дышать. Я уже разговаривала с двумя частными сыщиками, и ни тот, ни другой не взялся за это. Почему во всем разобраться должна какая-то блядь, которую мой муж подцепил где-то в подворотне?
– Я не блядь! – рявкнула Дарья, вскакивая с места. – Будь добра, не хами, а то рожу порву.
Карие глаза Иры налились кровью, но врукопашную она не бросилась, хотя была выше и весила больше. Вдова тяжело переводила дыхание, бешено вращая глазами.
– Если ты действительно найдешь и убьешь, ты получишь свои деньги, – Розанова сжала кулаки. – А теперь иди на хер.
– Не груби, – повторила Дарья, проходя мимо и не спуская с вдовы цепких зеленых глаз. – Еще увидимся, подруга.
– Я тебе не подруга! – взвизгнула Розанова, но слушать ее было уже некому.
* * *
Штанга, которую он, сидя, поднимал из-за головы двумя руками, была в четыре раза легче той, что когда-то тягал кандидат в мастера спорта по тяжелой атлетике Виталий Шустриков.
Тридцать килограммов для качков вес пустячный, но располневшему и утратившему былую мощь бизнесмену было нелегко. Он кряхтел, хрюкал, свистел и стонал одновременно, когда дело доходило до последних двух повторов в подходе.
Поставив снаряд на стойки, он встал с лавочки, отошел в сторону и, нагнувшись, тяжело задышал.
– Как же мне нелегко, господи, – пробормотал он вслух, думая, что его никто не слышит.
– А будет еще тяжелее. – Дарья тихонько стояла в углу уже минуту и наблюдала за страданиями Шустрикова.
– Я думал, что один. Тебя Зиночка впустила?
– Не знаю, кого вы имеете в виду. Меня впустила пышка.
– Для тебя пышка, для меня Зиночка, – вытирая пот со лба махровым полотенцем, подчеркнул он.
26 
