Последние отзывы

  28  

Заработанные, добытые, сколоченные, отвоеванные у мира миллионы позволяют организовать свою жизнь правильно. Чуть свет бежать в душный город, в тесный офис, сразу погружаться в рутину — большая глупость. Самое лучшее время — с утра до полудня, с девяти до двенадцати — надо посвящать не беготне и болтовне, а наиболее важным делам. Принятию решений. Мозг человека способен генерировать идеи только на протяжении полутора, максимум двух часов в сутки. Пик творческой деятельности приходится на полдень. Затем работоспособность резко падает. В остальное время дня голова тоже работает — однако идей почти не производит. Таковы правила, придуманные природой. Далекий предок сегодняшних людей просыпался на рассвете голодным и отправлялся добывать пищу. Выслеживать и убивать мамонта. В процессе охоты разум пращура действовал с полной нагрузкой, отдавал четкие команды: забегай справа, отвлекай слева. Кричи громко, бей сильно. Насытившись, пещерный человек отдыхал — и мозг его тоже.

Уже много лет банкир Знаев с утра и до полудня отключал телефон и находился в своем доме, в тишине и уединении. Размышлял, составлял планы. Остальное — поездки, деловые встречи, звонки, контроль подчиненных — отодвигалось на послеобеденные часы.

Он перешел в гостиную. Открыл окна. Затем сжал в руках свой резиновый бублик — не умел думать, не работая пальцами, — и стал бродить взад и вперед.

Дела его, внешне блестящие, на самом деле шли неважно. В свое время, в начале нулевых годов, банкир совершил крупную стратегическую ошибку: не поверил в наступление спокойных времен. Он считал, что главное свойство его профессии заключается именно в том, чтобы не верить в лучшее. Он перестал вкладывать ресурсы в развитие дела. Как раз тогда, когда все его конкуренты вложились по-крупному.

Конкуренты расширялись, отважно открывали филиалы, ставили банкоматы, запускали систему потребительского кредитования — Знаев не желал работать в розницу. Глупо, считал он, давать в долг тысячу раз по сто рублей, если можно дать один раз сто тысяч, одному-единственному, многократно проверенному партнеру. Сейчас, спустя семь лет, оказалось, что банкир ошибся. Система розничных финансовых услуг переживала бум. Люди легко брали ссуды на покупку домов, машин, телевизоров, кастрюль и постельного белья. Люди хотели наслаждаться и пользоваться здесь и сейчас, а не копить десятилетиями. Люди безрассудно закладывали свое будущее в обмен на настоящее. Пятнадцать лет назад всякий бедолага в поисках займа шел к ростовщику и был готов к тому, что в случае невозврата ему отпилят пальцы. Взять кредит — считалось равносильным самоубийству. Сейчас специально обученные банковские клерки сами бегали за гражданами и буквально уговаривали взять в долг хоть десять рублей. Знаев не верил в это, не понимал и осуждал — и ныне вынужден был с завистью смотреть, как его приятели, когда-то смотревшие ему в рот, пожинают сверхприбыли.

За семь лет его активы увеличились втрое — конкуренты выросли на три тысячи процентов. Банк Знаева считался крепким середняком — вдруг, на фоне остальных, превратился в маленький, карманный. Конкуренты без сомнений шли на слияния, организовывали гигантские корпорации — Знаев предпочитал держаться в сторонке и сохранять полную независимость. В итоге его уважали, к нему прислушивались — но крупная клиентура уходила.

Была стройка, требующая колоссальных вливаний. Был старый друг Жаров, обещавший помочь, но почему-то вдруг засомневавшийся. Были проблемы калибром поменьше, но банкир не делил проблемы на большие и маленькие, опыт подсказывал ему, что любая мелкая ошибка легко способна обернуться катастрофой. Больше того, именно мелкие неприятности в наибольшей степени беременны крупными провалами.

Когда занимаешься большим, сложным делом и вынужден ежедневно искать решения самых разных, тут и там возникающих проблем, однажды в голове неизбежно появляются пораженческие идеи. А не бросить ли все, а может, хватит, а зачем мне все это нужно и так далее. Чем крепче человек укоренен в настоящем, чем он старше и чем больше он имеет, тем сильнее подобные мысли. Знаев к ним давно привык. Расхаживая по огромному пустому своему кабинету, подходя к настежь распахнутым окнам и наблюдая шевеление ветвей на ветру, он спросил себя, не пора ли, черт побери, отойти от дел. Его состояние оценивалось примерно в два миллиона долларов наличными, плюс сам банк: клиентура, оборот, обязательства, депозиты и кредиты; продав бизнес, финансист получил бы в распоряжение сумму, достаточную для веселой безбедной жизни в любой точке земного шара, включая Монако, Лондон, Лас-Вегас, Майами и прочие злачные местечки, чьи названия ласкают слух обывателей. Однако для самого владельца банка они ровным счетом ничего не значили. Владелец банка не умел прожигать жизнь, и за сорок один год прожег в общей сложности не более пяти суток, да и то по молодости, специально, чтоб знать, что это такое. Прожигатели жизни недорого стоят и обычно заканчивают тем, что прожигают последней сигаретой последние штаны. Это, возможно, очень красиво, но глупо, а значит, в конечном счете, все-таки некрасиво, поскольку красота несовместима с глупостью. Прожигая жизнь, человек уподобляется паяльнику; что за доблесть в том, чтоб уподобиться паяльнику?

  28