Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
114 
Уходит? Пусть. Завтра же ее перехватит Жаров. Он к войне не готовится. Он не прыгает в четыре утра в холодный бассейн. У него времени и сил навалом. Был бы я хитрым и подлым — позвонил бы ему немедля. Вот, мол, девочка свободна, забирай, а мне отдай что обещал. Кстати, я так и сделаю. Возможно. Я ее люблю, я на все готов — а она не умеет ничего придумать, кроме как убежать; ей моя любовь не понадобилась; хороший повод, чтоб сделаться хитрым и подлым.
— Можно, — вежливо спросил он, — я тебе позвоню?
— Можно. А зачем?
— Вдруг ты передумаешь.
— Если я передумаю, я тебе сама позвоню. Обещаю.
— Может, ты передумаешь прямо сейчас?
— Перестань. Мы все решили.
— ТЫ решила.
— Да. Я решила.
Они еще покидались друг в друга вялыми фразами, — банкир спросил, есть ли деньги на такси, она ответила, что да, есть, банкир осведомился, не забыла ли она чего, получил ответ, что не забыла, а если и забыла — ничего страшного. Потом от двери донесся сигнал, Знаев пересек гостиную, стараясь не глядеть на стол, где лежала куча опоганенных дензнаков, нажал клавишу, и через две минуты девушки с золотыми волосами не стало.
Знайку бросила хозяйка. Под дождем остался Знайка.
Провожать не пошел. Постоял, бессмысленно шаря глазами по голым стенам. Отправился искать свой резиновый бублик, искал долго, обнаружил в машине, на заднем сиденье. Сжал в руке. Рассчитывал успокоиться — не вышло.
Итак, их все меньше. Тех, кто согласен быть рядом. Не просто меньше — их совсем не осталось. Правда, есть один, маленький. Семилетний.
И ему, кстати, абсолютно все равно, богатый я или бедный, быстрый или медленный.
4. Понедельник, 18.30–21.00
От криков и визга нескольких десятков детей в возрасте от пяти до одиннадцати, от мелькания пестрых одежд и покачивания надувных шариков у Знаева давно уже болела голова. Однако он не обращал внимания. Пусть. Важнее то, что ребенок доволен. Все просто: мальчик рад, значит, и папа тоже.
За соседним столиком устроились две мамашки с рыхлыми телесами любительниц тортиков. Бросили торопливые взгляды. Не игривые или заинтересованные — скорее недоуменные. Не исключено, что сегодня банкир действительно плохо выглядел. Когда, осторожно лавируя меж малышей, появился Горохов — загорелый, в серой офисной тройке, — подруги заметно расслабились. Усталый лохматый мужик, стискивающий в руке резиновый эспандер, был им непонятен, тогда как его товарищ, застегнутый на все пуговицы лощеный бизнесмен, вполне укладывался в парадигму «папаша и его небогатый друг после работы прогуливают своих чад».
— Странное место для встречи, — сказал банкиров зам.
— Нормальное, — буркнул Знаев. — Когда ты последний раз давал «слово пацана»?
— В детстве.
— А я — вчера вечером.
— Понятно.
Банкир показал подбородком на детвору:
— Смотри. Сейчас принято критиковать общество потребления. Рыдать о бездуховности. Но взгляни на этих детей. Они смеются. Они счастливы. Видишь моего? Третий слева, руль крутит. Если выиграет — сбоку выезжает особый купон. За десять купонов дают приз. Тряпичного Микки-Мауса. Вон как хитро налажено! У меня в детстве такого не было. А у моего сына — есть. Я его сюда привел — у него праздник. Он сияет. Может, не все так плохо в обществе потребления, если наши дети счастливы? Хоть иногда?
— Я об этом как-то не думал, — сказал Горохов, осторожно присаживаясь на пластмассовый стул. — Вернее, думал, но давно. Моему уже пятнадцать. Он у меня кайт-серфер.
— Это что такое?
— Долго рассказывать. Тут курить можно?
— Нет. Соку выпей.
— Я бы выпил вина холодного.
— Здесь детский клуб, Алекс. Здесь не наливают. И не курят.
Горохов вздохнул:
— Поэтому ты тут и сидишь.
— В смысле?
— Ты ненавидишь, когда курят.
Знаев, вдруг поглощенный тоской, горько спросил:
— С чего ты взял? Почему — «ненавижу»? Хочешь курить — кури на здоровье. Что вы все из меня зануду делаете? Я что, кому-то что-то навязываю? Объявляю себя носителем истины? Я уважаю любой образ жизни. Но я хочу, чтоб и мой образ жизни уважали. А не крутили пальцем у виска. Я тоже живой человек. Стадное существо. Бывает, я тоже хочу, как все. Работать с девяти до шести. Вечером — стаканчик крепкого… Газетой пошелестеть, сериал позырить. Эту, как ее… «Прелестную няню»…
114 
