Последние отзывы

  11  

Бывший спецназовец Миша Шатунов прекрасно понимал ситуацию, всю ее безысходность. Понимал он и то, что у командира есть только один шанс, и майор его использует. И будет тысячу раз прав. Но отец Василий не мог смириться с неизбежным, душа священника не принимала такого исхода. Он должен был попытаться выполнить свой долг. Долг перед всеми, в том числе и перед собой.

– Майор, дай им шанс, – попросил священник офицера, – им и мне.

– Ты о чем? – не понял Фистенко. – Какой, к лешему, шанс?

– Я пойду парламентером и попытаюсь уговорить их сдаться.

– Спятил? – искренне удивился майор и посмотрел на священника, как на безнадежно больного, постучав костяшками пальцев себе по лбу. – Ты хоть на граммулечку представляешь, с кем собираешься переговоры вести?

– Очень хорошо представляю, майор, – ответил хмуро священник. – Ты даже не знаешь, насколько я хорошо представляю. И все же я должен попробовать.

– Какие разговоры, когда на них чужой крови по полведра на каждого?

– Вот ради тех, кого они убили, и стоит попробовать. А еще ради твоих пацанов, которые станут свидетелями и участниками того, что ты задумал. Ты о них подумал? Как они после этого дальше жить будут?

– Твою ж мать! – почти простонал Фистенко и закрыл лицо грязными ладонями. – Что ты мне душу рвешь, поп! Предложи другой выход, и я с радостью соглашусь. А потом свечку богу поставлю и упаду в ноги матери вон того парня, который рядом лежит с простреленной головой.

– Дай мне поговорить с уголовниками, – твердо сказал отец Василий. – А потом поступай так, как велит тебе долг. Знаю, что другого выхода у тебя все равно нет.

– Валяй, – тихим усталым голосом согласился офицер. – Ты не мой подчиненный, и за твою жизнь я не отвечаю. Правда, она тоже будет на моей совести.

– Не терзайся, командир, – улыбнулся священник и положил майору руку на плечо, – моя жизнь в руках Господа, и он убережет меня. Но у меня тоже есть долг, как и у тебя. И свой долг мы оба выполним.

Майор поднялся на ноги и, махнув рукой, повел отца Василия вперед. Через несколько шагов он пригнулся, всматриваясь вперед, оценивая ситуацию. Удовлетворенный, он присел на одно колено и предложил священнику сделать то же самое.

– Вон туда посмотри, – предложил Фистенко и показал пальцем чуть назад и в сторону.

Отец Василий оглянулся и увидел мертвого солдата. Руки и ноги у него были безвольно разбросаны. Он так и лежал, как его положили товарищи, выволакивая из-под огня. Лицо убитого было накрыто каской, но под затылком темнела большая лужа крови.

– Вот об этом помни, когда будешь говорить, – сказал майор. – А теперь смотри: чтобы тебя услышали и не подумали, что это мои фокусы, проползешь вон до того камня, а затем влево. За той толстой сосной можешь подняться в полный рост, только особо не высовывайся, а то снимут в два счета, как в тире. Если ничего не получится и они начнут палить в тебя, то мы прикроем огнем. А ты бросаешься на землю и этим же путем сюда. Понял?

Священник кивнул и пополз, демонстрируя хорошую выучку. Майор посмотрел и покачал головой. Видать, у этого попа за плечами армия, технично ползет.

Стараясь не наползать на сухие сучья, а где это было неизбежно, убирая их со своего пути, отец Василий полз к намеченному камню. Шороха в сочной траве практически не было. Добравшись до первого укрытия, священник не стал бросаться к сосне, а перекатился к ней и замер. Или его не заметили из оврага, или выжидают. Других движений вокруг не было, значит, уголовники не видят в нем особой опасности. Но, скорее всего, просто не заметили.

Отец Василий поднялся в полный рост и прижался спиной к толстому стволу дерева.

«Господи, – думал он, глядя сквозь густую листву и кроны деревьев на голубое небо, – помоги мне. Дай мне нужные слова, открой глаза и уши тем, к кому я обращаюсь. Сделай так, чтобы слова мои дошли до них. Не допусти, Господи, жестокого убийства. Прости их, Господи, ибо они не ведают, что творят. Открой их сердца навстречу тебе. А если по воле твоей суждено случиться неизбежному, не осуди тех, кто это совершит, ибо это долг их перед людьми, которых они призваны защитить. Благослови, Господи, воинов твоих, помоги им пережить то, что они увидят и испытают, укрепи их сердца».

Майор смотрел на священника и думал, что тот просто боится, стоя под сосной и шевеля губами. Потом до него дошло, что священник просто молится.

  11