Последние отзывы

  117  

Все продолжали сохранять молчание, понимая, что заговорить должна хозяйка. А она, по-моему, хотела услышать меня. Хотя что мог говорить человек в моем положении и какой прок от его слов?

Пауза затягивалась, и я понял, что говорить, в сущности, не о чем. Просто все ждали, каким способом хозяйка решит отправить меня на тот свет.

Ирина Владимировна сосредоточила на мне холодный огонь своих глаз и сказала с тихой ненавистью:

– Ну что, господин Ладыгин, вы, верно, совсем уж решили, что в огне не горите и в воде не тонете?

Вопрос был риторическим, но я решил ответить и сказал в том смысле, что такое самомнение отличает скорее фирму «Воздаяние», которая вообразила себя небесной канцелярией. И еще я добавил что-то вроде «сколько веревочке ни виться...».

Ирина Владимировна даже не улыбнулась – она была деловой женщиной до мозга костей.

– Нам не в чем себя упрекнуть, господин Ладыгин, – заявила она. – Правоохранительные органы к нам не имеют никаких претензий. В отличие от вас... А ваш коллега Четыкин, за которым вы устроили охоту, благополучно скончался. И что теперь?

– Теперь у вас есть вакансия, – подсказал я.

Ирина Владимировна посмотрела на меня с брезгливым сожалением.

– Уж не хотите ли вы ее занять?

– Между прочим, это было бы прекрасным выходом, Ирина Владимировна! – подал голос Макаров. – Если Владимир Сергеевич выразит согласие, я первый буду его рекомендовать.

Он действительно чувствовал себя как на профсоюзном собрании.

– Что скажете, Ладыгин? – с издевкой спросила хозяйка. – Готовы вы сделать своей обожаемой соседке укол милосердия? Совесть ваша пострадает, зато вы получите свободу и деньги в придачу...

Макаров резко повернулся ко мне и, сделав сердитое лицо, сказал:

– Соглашайся, Володя! Это твой единственный шанс!

Предложение было заманчивым. Но даже если бы они пошли на это, операция Чехова теряла смысл. Что мы выигрывали, если он поймает меня?

Я покачал головой:

– Спасибо, но меня устраивает моя работа.

– Какая работа, Володя? – засмеялся Макаров. – Ты чудак, право...

Ирина Владимировна хлопнула в ладоши.

– Все! Закончим базар! Господин Ладыгин хочет продемонстрировать нам, как должны себя вести настоящие мужчины. Браво. Но я хочу вам заметить, Ладыгин, что вы напрасно тешите себя иллюзиями. Ни в моих глазах, ни в глазах присутствующих вы не являетесь ни мужчиной, ни вообще человеком. Хотите знать, кто вы такой? Вы слизняк. Я ненавижу таких, как вы. Настоящий мужчина имеет счет в банке, недвижимость, он повелевает и карает. Он распоряжается жизнью и смертью таких слизняков, как вы. По-моему, достаточно убедительно? Или у вас есть возражения?

– Да нет, – пробормотал я. – Вы нарисовали такой жуткий портрет, что мне сразу расхотелось быть настоящим мужчиной...

– Да вы никогда им и не были, – повторила Ирина Владимировна. – Вы заурядный самец без права на жизнь.

– Вы хорошо разбираетесь в биологии, – заметил я, стараясь не показывать, как я приуныл после этих слов.

– Я хорошо разбираюсь в самцах, – отрезала Ирина Владимировна и встала.

Вся эта бражка поспешно вскочила и вслед за своей повелительницей вытекла из кабинета. Задержался один Макаров. Он посмотрел на меня сверху вниз странным, презрительно-сожалеющим взглядом. Наконец-то я сумел заглянуть в его глаза, но ожидаемого удовлетворения не получал.

– Что ж ты, Игорь Станиславович, такой сукой оказался? – довольно вульгарно поинтересовался я.

Макаров поморщился.

– Все-таки Ирина Владимировна права, – сухо заметил он. – Ты плохо приспособлен к жизни, Володя. Ты скорее жертва в этом мире. Я пытался указать тебе путь, но ты, подобно слепому котенку, шарахаешься из стороны в сторону в поисках вскормившей тебя морали, не зная того, что старая мораль уже давно издохла на свалке истории...

– Вы тут все как на подбор научились выражаться удивительно красиво, – хмуро заметил я. – Небось берете уроки ораторского искусства? Но я-то просил ответить на простой вопрос – почему ты, Игорь Станиславович, такая сука? Вместо того чтобы дать ясный ответ, ты начинаешь опять обсуждать мою личность. То, что я нежизнеспособен, я уже понял. Но для чего тогда ты перетаскивал меня в свое отделение, вился вокруг меня, давал советы, заступался перед начальством?

– Честно говоря, у меня были насчет тебя кое-какие планы, – принужденно посмеиваясь, сказал Макаров. – Мне хотелось, чтобы ты всегда был рядом. Но ты начал следить за Четыкиным, вышел на фирму и тем самым подписал себе приговор. Мне было больно, но я понял, что от тебя нужно избавиться. К сожалению. А ведь ты бы мог заменить Четыкина! У тебя появились бы деньги и перспективы...

  117