31 
— Господин шериф! Быстрее! — с вытаращенными от ужаса глазами выскочил из коляски Томсон.
— Господи! Да что там у вас происходит? — застегивая мундир, вышел навстречу шериф Айкен.
— Ушли! — выдохнул Томсон. — Все до единого ушли! Негры… только что…
— То есть как это все? — не понял шериф. — И женщины?
— Все! — мотнул головой Томсон. — Я же сказал: все до единого.
— Ерунда какая-то! — качая головой, туго затянул широкий кожаный ремень шериф. — Даже не верится.
Он помнил, что в поместье Лоуренсов порядка трех с половиной сотен рабов, и это означало, что даже всего состава полиции — всех рядовых, констеблей и сержантов — будет крайне мало. Такого на его памяти уже лет пятнадцать не случалось.
— К соседям за помощью послали? — поинтересовался он.
— Да, — кивнул Томсон, — но точного числа подмоги пока не знаю. Думаю, человек сорок-пятьдесят соберется.
— Уже кое-что, — шериф поправил кобуру и подошел к пустой коляске управляющего. — И кстати, что это за черти, о которых мне преподобный написал? Вы случайно не знаете?
Управляющий как-то странно и криво улыбнулся.
— Точно сказать не могу, господин шериф, но, по-моему, там без нашего юного друга Джонатана не обошлось.
Шериф смачно ругнулся. Он честно предупредил сэра Джонатана Лоуренса об опасности массовых сборищ негров, но, возможно, слишком с этим предупреждением опоздал.
Джонатан проснулся от дробного топота копыт и возбужденных голосов на заднем дворе. Скинул с груди мягкую руку Цинтии, поднялся и подошел к окну. Вдалеке, в нежно-розовых лучах восходящего солнца, виднелось клубящееся облако пыли, а внизу, во дворе, перебирали ногами взмыленные, возбужденные лошади. Вот только всадников рядом он почему-то не видел.
Джонатан быстро натянул брюки, стащил через голову длинную, до колен, ночную сорочку, набросил на плечи сюртук и выскочил в коридор. Перепрыгивая через две-три ступеньки, слетел на первый этаж и недоумевающе замер. В гостиной стояли управляющий Томсон и преподобный Джошуа Хейвард.
— Что случилось, мистер Томсон?
— Побег, сэр Джонатан.
— И кто сбежал?
Управляющий на несколько секунд замер, а потом неловко развел руками:
— Все.
Джонатан похолодел. Он еще вчера заметил эти косые взгляды прислуги в сторону сарая, в который Платон и Абрахам оттащили завернутую в полотно куклу «Преображенный Хам», но должного значения этому почему-то не придал.
— И Сесилия сбежала? — севшим голосом назвал он имя самой преданной после Платона рабыни.
— И Сесилия, и Абрахам, и даже этот поваренок Сэм.
— А-а, ч-черт! — с внезапно прорезавшимися отцовскими интонациями выругался Джонатан и прикусил губу. Этого он предвидеть не сумел.
— Да-да, мой друг, — вмешался в разговор преподобный. — Мне именно так и сказали: сэр Лоуренс оживил черта! И как это понимать?
Джонатана охватил мгновенно вспыхнувший гнев.
— А вы, ваше преподобие, как это поняли? — прищурившись точь-в-точь как отец, наклонил он голову.
— Да я уже давно у вас ничего не понимаю! — отмахнулся преподобный.
— То креститься бегут, то — в камыши. Прямо как дети.
— Так и есть, — поджав губы и все более преисполняясь желанием выставить всех этих «доброхотов» за дверь, кивнул Джонатан. — Все они — мои дети, пусть и большие, и я очень надеюсь, что вы еще не послали за шерифом.
Преподобный и управляющий переглянулись. Этот мальчишка явно вел себя не по годам дерзко, но задать подобный вопрос он все-таки право имел.
— Так уехал уже шериф, — произнес Томсон. — На поимку. Вот только что, пяти минут не прошло.
— И соседей сразу же помогать пригласили, — уже намного увереннее поддержал его преподобный. — Как же иначе?
— И кто распорядился? — начал наливаться холодным бешенством Джонатан.
— Разумеется, я, — в тон ему с вызовом распрямил плечи управляющий.
— Вы уволены, — процедил Джонатан и повернулся к замершему за его спиной Платону: — Приготовь мне лошадь.
Что-то принялся говорить Томсон, что-то кричал вслед преподобный Джошуа Хейвард, но Джонатан ни того, ни другого не слушал; у него была задача поважней -не допустить кровопролития.
Он знал, что по «Черному кодексу» любой свободный гражданин имеет право остановить любого раба, в случае неповиновения наказать его плетьми, а если тот начнет откровенно сопротивляться — даже убить. И в этом смысле у шерифа были на руках все козыри. Но формально управляющий не мог принять решение о поимке сбежавшего раба без согласования с его владельцем, пусть и несовершеннолетним. И это существенно меняло расклад.
31 
