106 
«Мои идеи о Вселенной мне кажутся единственно научными. Это, конечно, субъективно. Допустим, что я мудрец. Но было множество мудрецов иных эпох. И все они заблуждались и не обладали полной истиной. То же я думаю и про себя на основании этой исторической правды. Я в одном уверен, что идеи мои не вредны для людей: для верующих и неверующих (т. е. людей чистой науки). В самом деле:
1. Бессмертие теософов, оккультистов и проч. состоит в том, что свинья остается свиньей, волк — волком, вор — вором или немного лучше (логическое понятие о душе).
2. Бессмертие же научное в следующем: всякое животное, несовершенный человек и всякая материя могут возродиться только в образе совершенного существа или в образе растений и подобных безвольных организмов. В противном случае они пребывают в небытии, т. е. в неорганической материи, тут нет времени и чувства, и биллионы лет проходят незаметно, их как бы нет, и спрашивать нас они не могут.
Что же лучше? Ответ ясен. Если и поверят мне, то на пользу. Радость же удлинит жизнь».
Как видно из первой же фразы, сказанное Циолковским не относится к его собственному мировоззрению. Да и с философией как таковой не все было просто и однозначно. Он занимался философскими штудиями на протяжении всей своей жизни, а в разговоре с Чижевским как-то сказал, что философия — одна из первооснов человеческой жизни, и даже составил схему, отображающую собственное понимание философии. По Циолковскому, философия распадается на три части — метафизику, гносеологию и этику. Метафизику он называл высшей физикой и подразделял на онтологию и учение о происхождении мира.
Впечатляющим примером философского осмысления действительности самим Циолковским могут служить его размышления о круговороте Вселенной, которыми он делился с Чижевским: «Я думаю, что древние писания знают об этом больше, чем я. В Евангелии и в христианских погребальных песнопениях об этом говорится очень вразумительно, ибо конец мирового круга существования сопрягается с началом, хотя и в других формах. Бесконечно большое — с бесконечно малым. Древние мудрецы это знали хорошо и назвали это состояние „блаженством“ и „жизнью бесконечной“. Это состояние можно назвать „великим совершенством“». Константин Эдуардович вспоминает Евангелие, но в памяти у него — ещё более древнее библейское высказывание:
«Род проходит, и род приходит, а земля пребывает во веки. Восходит солнце, и заходит солнце, и спешит к месту своему, где оно восходит. Идет ветер к югу, и переходит к северу, кружится, кружится на ходу своем, и возвращается ветер на круги своя. Все реки текут в море, но море не переполняется: к тому месту, откуда реки текут, они возвращаются, чтобы опять течь. Все вещи — в труде: не может человек пересказать всего; не насытится око зрением, не наполнится ухо слушанием. Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем. Бывает нечто, о чем говорят: „смотри, вот это новое“; но это было уже в веках, бывших прежде нас. Нет памяти о прежнем; да и о том, что будет, не останется памяти у тех, которые будут после» (Екк. 1: 4–11).
ещё Фридрих Ницше (1844–1900) — автор, читаемый в семье Циолковского, — пытался увязать идею непрерывного космического круговорота с естественно-научными данными. Порции энергии (в скором времени они получат наименование квантов) беспрестанно возникают и исчезают в бесконечном мировом пространстве. Образуемые ими устойчивые структуры, частицы, тела по прошествии определенного времени также разрушаются и умирают;- но только затем, чтобы возродиться вновь. Данный процесс, связанный в конечном счете с клокочущим котлом целостной Вселенной, непрерывен и вечен. И все возвращается на круги своя: и вещи, и мысли, и настроения. Древний мудрец, сидевший когда-то на берегу бескрайнего океана и размышлявший о сути бытия и превратностях судьбы, не однажды ещё вернется на то же самое место.
Н. Ф. Федоров отмечал, что понятия «всеединство», «бессмертие» и «воскрешение» как вечное возвращение — нераздельны, все они имеют онтологические основания и обусловлены природными закономерностями. Русская культура в полной мере испытала на себе влияние философской концепции вечного возвращения. Вспомним хотя бы поэзию Серебряного века и, в частности, гениальный блоковский цикл «На поле Куликовом». В примечании к заглавному стихотворению «Река раскинулась. Течет, грустит лениво…» поэт писал, что Куликовская битва принадлежит к таким событиям русской истории, которым суждено возвращение, а разгадка их ещё впереди. Сказанное означает: в будущем у России не одна Куликовская битва!
106 
