Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
17 
«В момент разгрузки города Уральска от вооружения и боеприпасов бывший комбриг Чапаевской дивизии Сапожков поднял против Советской власти восстание и хотел захватить в городе Уральске вооружение и боеприпасы. Под моим командованием на подступах к городу банда Сапожкова была остановлена…»
Крымская твердыня рухнула, с нею рухнули и последние надежды белогвардейщины сломить Республику Советов собственной военной силой. Сидор Ковпак, скромный солдат революции, хоть и не принимавший участия непосредственно в последних этих боях, мог, однако, с полным правом сказать сам о себе: «Без меня не обошлось». Фронты ликвидированы. Война не кончилась. По всей Украине шастают банды. Их много — мелких, крупных, всяких. Одни состоят из десятка кулацких сынков-односельчан и не уходят за пределы волости, другие — многосотенные, возглавляемые бывшими царскими полковниками, связаны с закордоньем. И для тех, и для других кровь людская — водица сущая… Не своя, конечно. Налетали внезапно на села и городки, вырубали в первую очередь коммунистов, советских активистов, вырезали их семьи, не щадя ни старого, ни малого. Бандитизм, но на классовой, а не просто уголовной основе. Поэтому в банде какого-нибудь в прошлом жандармского ротмистра можно было встретить трижды судимого даже в дофевральские времена убийцу и грабителя. Случалось, впрочем, что они и менялись ролями в своеобразной бандитской иерархии.
Серьезной военной силы эти банды не представляли, но урон, однако, только что вышедшей из кровопролитнейшей гражданской войны Советской власти причиняли огромный. Главное — терроризируя население, они мешали трудовому народу залечивать раны двух войн и строить новую жизнь. Была у них и определенная опора — притаившиеся по всем щелям контрреволюционные круги города и деревни. С бандитами нужно было кончать. Быстро и решительно. Одним из тех, кто получил такой боевой приказ, был краском и коммунист Сидор Ковпак. К сожалению, об этом периоде жизни его известно мало…
НА ОБНОВЛЕННОЙ ЗЕМЛЕ
Ковпак рвался домой. Шутка ли — десять лет прошли в армии, из них семь в почти непрерывных боях. Знал — там, в родной Котельве, как и по всей разоренной стране, каждая пара крепких рабочих рук дороже золота. Истосковался по мирному труду, по домашнему быту, по семье. Хотелось встретиться и со старыми товарищами по Котельвинскому отряду, с которыми разлучил его в свое время сыпняк.
Вышло иначе. Ковпака вызвали в политотдел дивизии и сказали: «Поедешь, товарищ, в Большой Токмак помощником уездного военного комиссара…»
Раз посылают — значит, нужно. Отставив мысли о демобилизации, Сидор стал собираться в дорогу. Впрочем, солдатские сборы недолгие. Все на нем самом. Таким он и явился в июле 1921 года в Большой Токмак: солдатская гимнастерка да галифе, обутый в изведавшие сотни верст фронтовых дорог, а потому дышащие на ладан сапоги. Коренастую фигуру перехватывал ремень с портупеей, на ремне — потертая кобура с тяжелым наганом.
Прибыл в уезд — словно в воду свалился, столько было служебных, партийных и общественных дел, тем более что помощником он пробыл недолго — назначили военкомом. О себе подумать некогда было: что идет ему уже четвертый десяток, а собственной семьи все нет (и не скоро еще она у него будет!).
Только освоился с Большим Токмаком — новое назначение: организовывать уездный военкомат в Геническе. А здесь ему поручают возглавить борьбу с бесчинствующими по уезду мелкими, недобитыми кулацкими бандами. Бандитские последыши, чувствуя, что настает их последний час, лютовали, как никогда раньше. В одном селе бандиты зверски убили председателя сельсовета, двух кооператоров, изнасиловали и повесили учительницу. Банду настигли, но неопытные бойцы Ковпака слишком рано, без команды открыли огонь. Часть бандитов, бросив коней в топях Сиваша, сумела вплавь уйти от преследования.
Только поставил работу УВК в Геническе — новое назначение, куда более высокое, — военным комиссаром Павлоградского округа на Екатеринославщине (ныне Днепропетровская область). Случилось это осенью 1924 года.
Военком округа! Это значит, что с него, Ковпака, спрос за доброкачественное пополнение для Красной Армии с территории весьма и весьма обширной. И во все нужно вникать до мелочей — иначе Сидор Артемьевич (вот уже несколько лет никто его, кроме старых друзей, без отчества не именует) работать не умеет и не может. Потому военком лично знакомился с каждым допризывником и призывником. Старался разобраться в характере, способностях, наклонностях каждого: ведь именно от него, военкома, в первую очередь зависело, в каком роде войск, где служить будущему защитнику Родины. И потому горько переживал почти сплошную неграмотность призывного контингента.
17 
