Последние отзывы

  107  

— Мам, у тебя все в порядке? — обеспокоено спросила она.

Тогда Щеголева поняла, что дочь помогла ей начать разговор, ради которого она приехала сегодня. Можно было отложить его еще на какое-то время, но Юлия хотела, чтобы самые близкие знали о ее решении. Родители Юлии были посвящены вчера. Они по-стариковски взволнованно разохались, взывая к ее разуму. Но после первого шока мама сказала, что они принимают ее выбор и надеются, что она будет счастлива.

— Для нас только это важно, доченька, — мягко сказала мама, а отец молча кивнул в знак согласия. Юлия почувствовала прилив нежности и благодарности. Эти два человека до сих пор дарили ей возможность ощущать себя ребенком, маленькой девочкой, которая может всегда прийти к своим любящим родителям. Это чувство дарило ничем не заменимое спокойствие и защищенность. И в сорок лет хочется побыть ребенком, знать, что мамины руки нежно коснутся и обнимут, а отец без слов трепетно остановит на тебе свой взгляд.

— Так что же с тобой такое? — повторила Наташа свой вопрос, когда увидела, что мама словно витает в облаках.

— Есть о чем задуматься, девочка моя, — начала Юлия…

Наташа спокойно отнеслась к тому, что мама решила снова выйти замуж. Юлия не могла не сказать, что со Щеголевым она обязательно будет поддерживать дружеские отношения.

— Он всегда останется для меня твоим отцом, а значит не последним человеком в моей жизни. Но Рогозин — это что-то сказочное. Я так чувствовала себя только в детстве, когда ложилась спать и представляла себя принцессой, живущей в облаках. Моя уютная кровать стояла на одном из них, и я всегда знала, что защищена ото всех бед. Я была безотчетно счастлива. Сейчас я ощущаю себя так же, только мне не нужно фантазировать. Дмитрий и я шагаем по этим облакам, и он несет меня на руках… Все настолько нереально, что кажется сном.

— А чем же были двадцать лет с папой? — вдруг спросила Наташа. Она умела четко формулировать вопрос.

— Счастье бывает разноликим. Поверь мне, в нашей жизни было много светлых моментов. И я не отказываюсь от прошлого, я просто позволила себе уверенно шагнуть в будущее, — улыбаясь, ответила Щеголева.

— А не выходя за Рогозина замуж, ты не сможешь чувствовать себя уверенной? Тебе нужен штамп в паспорте, чтобы удержать этого мальчика? — съязвила Наташа.

— Нет, милая. Никому не нужны бумаги. Главное здесь, — Юлия прижала руку к груди. — Тебе трудно понять меня, я знаю.

— Ну почему же, — кисло произнесла Наташа. — Если хочешь знать, мне будет легче от того, что ты осталась не одна. Папа, в конце концов, мужчина. Он устроит свою жизнь наверняка. Единственное, что меня смущает — кандидатура на место отчима. Кажется, ему чуть за тридцать?

— Да, тридцать четыре.

— И ты так спокойно об этом говоришь! Потом ему сорок — тебе почти пятьдесят.

— Ой, ой, девочка, не нужно забегать так далеко вперед, — отмахнулась Юлия.

— Так ты ведь жизнь собралась с ним прожить, а на десять лет вперед заглянуть боишься!

— Иногда даже один день стоит всей жизни, — тихо ответила Щеголева.

— Мамочка, и это говоришь ты?!

— Да я.

— Теперь и я начинаю сомневаться в твоем возрасте. Тебе лет восемнадцать?

— Точно, милая, хоть паспорт меняй, — засмеялась Юлия. Она обняла дочь, погладила ее по спине. — Знаешь, я сама себя не узнаю.

— Мам, когда свадьба?

— Мы подали заявление на двадцать пятое сентября. Будет очень скромная церемония и праздничный ужин — В узком кругу. Так жаль, что вас не будет, но Митя готовится к конкурсу в Штатах. Он улетает восьмого сентября в Нью-Йорк, а одиннадцатого днем — обратно. Работа для него — второе я. Не хочу, чтобы на него свалилось сразу все: конкурс, свадебные хлопоты, квартирный вопрос. Пусть спокойно работает, готовится к очередной победе. Ты ведь знаешь, что в Париже он получил очень высокую оценку своего мастерства?

— Да. Мне Анфиса говорила, — задумчиво ответила Наташа и внимательно взглянула на маму. — Мам?

— Что, доча?

— Пообещай мне одну вещь.

— Хорошо, обещаю.

— Оставь фамилию отца.

— Почему ты просишь об этом? — удивилась Юлия.

— Мне кажется, это будет правильно, — уклончиво ответила Наташа.

— Митя огорчится, но, если я скажу, что это твоя просьба, может быть, он сможет понять… Как странно, я думала, ты будешь говорить совсем о другом, — улыбнулась Юлия.

— Ты пообещала!

— Конечно, конечно. Ты ведь знаешь, что тебя я никогда не обману. Иди ко мне, милая, я хочу обнять тебя…

  107