Пролог

Нью-Йорк

16 февраля 1987 года

Брук сидела прямо. Ее сердце бешено колотилось, она прерывисто дышала. Часы возле кровати показывали десять тридцать. Брук провела в постели всего пятнадцать минут – этого времени едва хватит, чтобы заснуть, но ведь недостаточно, чтобы увидеть сон! И все-таки, наверное, это был страшный сон. Из-за чего-то же она внезапно вскочила. И абсолютно расхотела спать.

Только позже Брук вспомнила, что, когда она потянулась к телефону, он неожиданно зазвонил…

– Алло, – с трудом произнесла Брук. Она пыталась прогнать возникшую в душе тревогу, убеждая себя, что нет причин для беспокойства.

«Конечно, это Эндрю звонит. Хочет обсудить еще какую-то деталь, еще одно – последнее – изменение по делу «Штат Нью-Йорк против Джеффри Мартина».

Эндрю работал заместителем окружного прокурора. Он и Брук представляли в суде штат Нью-Йорк. Вместе они решали, как покончить с преступной карьерой самого удачливого кокаинового дельца Манхэттена.

По логике такой поздний звонок мог быть только от Эндрю. Но Брук знала то, что отвергало всякую логику, поэтому ее сердце болезненно сжалось.

– Брук! – Голос в трубке был сдавлен ужасом.

– Мелани! Что…

– Он пытался убить меня. Брук, помоги мне! – Бесконечный и пронизывающий ужас. Голос израненного человека, находящегося в шоке и, возможно, при смерти…

Это был голос сестры Брук, ее сестры-близнеца.

– Мелани, где ты? – быстро произнесла Брук.

– У себя дома, – медленно ответила Мелани.

Казалось, она недоумевала, как могло произойти что-то ужасное в ее убежище.

– Он ушел?

– Да. Брук, это был он. Манхэттенский…

Манхэттенский Потрошитель. Именно так средства массовой информации называли вооруженного ножом психопата, который вот уже десять месяцев жестоко убивал молодых женщин. Полиция знала, что Потрошитель – мужчина, поскольку его жертвы были изнасилованы перед смертью. Но никто никогда его не видел. Потрошитель не оставлял свидетелей, только трупы.

И теперь Мелани увидела его. Но к счастью, она жива. Пока еще жива.

– Ты ранена?

– Ужасно много крови, – сонно пробормотала Мелани. – Ужасно много крови…

Было ясно, что тело Мелани изрезано ножом. Ее голос стал слабым и еле слышным. В любой миг она могла потерять сознание и унестись далеко…

– Мелани, – суровым тоном заговорила Брук. Она должна заставить сестру сосредоточиться на настоящем – если это еще возможно, если количество потерянной крови пока не критическое.

– Слушаю, Брук, – ответила Мелани голосом маленькой девочки, удивившись, что сестра разговаривает с ней так грубо. Что же она сделала неправильно?

– Мелани, – повторила Брук – на этот раз ласково. Прежде они были слишком резки друг с другом. Но так было не всегда, и так не может быть сейчас. – Мелли, – нежно добавила Брук, и ее душу заполнила жалость к сестре.

Мелли… Именно так Брук звала Мелани, когда они были маленькими девочками. Это ласкательное имя воскресило в памяти столько счастливых моментов – тогда было много смеха, тогда они любили друг друга, сестры-близнецы, связанные удивительным образом еще до рождения в одной материнской утробе. Много позже жизнь воздвигла между ними стену…

Брук часто вспоминала о радостной поре их детства. Она должна сказать Мелани, что эти дорогие воспоминания все еще с ней, несмотря на другие – горькие – моменты. Брук скажет ей. Но не сейчас. Сейчас она, они должны спасти жизнь Мелани.

– Мелани, ты вызвала полицию? – спросила Брук, заранее зная ответ, но, все-таки не оставляя надежды.

– Я позвонила тебе!

Ответ означал: «Я позвонила тебе, потому что ты моя сестра, моя старшая сестра, и я знаю, что ты спасешь меня».

– Я рада, что ты позвонила мне, дорогая. Ты правильно сделала. Поверь, все обойдется, Мелани. Потерпи. Сейчас ты повесишь трубку, а я вызову «Скорую помощь» и полицию. Потом я позвоню тебе, и мы будем разговаривать до тех пор, пока они не приедут. Хорошо?

Никакого ответа.

– Мелани!

– Угу, – послышался тихий ответ, словно маленький ребенок кивнул головой, вместо того чтобы произнести слова вслух. Она становится слишком слабой? Или же она просто тоже унеслась мыслями в воспоминания о двух маленьких счастливых девочках?

– Ну, хорошо, Мелани. Вешай трубку. Я скоро позвоню тебе.

Невыносимое ощущение пустоты нахлынуло на Брук, когда она услышала короткие гудки. Ее пугала мысль, что беда непоправима. Конец. Смерть.

  1