... 
44 
– Зато у него мозги набекрень.
– С этим я как-нибудь управлюсь.
– Хочется верить. Рядом возникла Нора.
– Хауэрд, прошу прощения. Уитни, дорогая, пресса умирает заполучить снимок – ты и Силвер. «Ньюсуик» даст его на своей рекламной странице.
– Почему нет? – не стала кокетничать Уитни и поцеловала Хауэрда в щеку. – Прояви терпение, – шепнула она. – В понедельник позвоню.
– О чем ты говорил с Уитни? – спросил Мэннон.
– Она нужна «Орфею», – ответил Хауэрд. Это не было полной ложью. Если верить Поппи, имелся подходящий сценарий, к тому же… «Орфеем» был он, и Уитни была нужна ему. А их двадцатилетняя дружба с Мэнноном… черт с ней!
Через каньон Хевен и Эдди перевезла молодая пара – они ехали в своем фургоне в Голливуд, чтобы впервые в жизни посмотреть порнофильм. Они уговаривали молодежь поехать с ними. Всю дорогу Хевен не сильно противилась их уговорам, но когда они выехали на бульвар Сансет, она решительно попрощалась с ними и вместе с Эдди вышла из машины.
За отелем «Беверли-Хиллс», возле автобусной остановки, их взялись подбросить две девушки – они ехали на какую-то вечеринку к океану. Они сошли у западного въезда в Бель-Эйр и двадцать минут шли пешком, потом остановили патрульную машину. Два полицейских выслушали их и подвезли до самого места – машина остановилась около особняка Силвер.
– Ничего себе, местечко! – воскликнул Эдди, пока Хевен объясняла скептически настроенному охраннику, кто она такая.
– Вроде недурно, – согласилась она.
– А почему ты здесь не живешь? – спросил Эдди, когда они, получив зеленый свет от охранника, потащились к дому, вверх по подъездной дорожке.
– Не знаю, – неопределенно ответила она. – Мне нравится там, где я есть.
Она не стала рассказывать ему, что мать никогда и не предлагала ей сюда переехать. Да и сама Хевен не умирала от желания жить здесь.
– Ну, ты даешь! – поразился Эдди. – Я бы примчался сюда на второй день!
Ближе к дому они услышали звуки музыки, позвякиванье посуды.
– Похоже, там уже приступили к ужину, – пошутила Хевен. – Силвер любит, чтобы все было путем.
– Слушай, а одеты мы нормально? – вдруг заволновался Эдди, поддергивая свою кожаную куртку с заклепками.
– Подумаешь, велика важность, – с вызовом произнесла Хевен. – Пусть скажет спасибо, что я вообще приехала.
Они вошли в дом. Мимо них к выходу прошагали два фотографа. Они окинули Хевен внимательным взглядом, но ей было не привыкать. Да, на пай-девочку мало похожа. Разноцветные пики волос, мощные полосы грима, диковинный наряд – она являла собой нечто среднее между Твистед Систер, Родом Стюартом и Шер.
На ней было красное микроплатье с вырезами в стратегически важных местах, и оно не столько скрывало плоть, сколько обнажало. Позади волочился длиннющий плащ. На ногах – черные сапоги на шнуровке, под ними – полосатые под зебру колготки-трико. Дешевые украшения из пластика свисали с нее, как побрякушки с елки. В одном ухе, проткнутом четыре раза, помещались четыре разных сережки.
– Мать честная! – воскликнул Эдди, когда они остановились, стараясь разобраться в обстановке. – Во мы попали! Да это чистый дворец!
– Ну, так! – уверенно подтвердила Хевен. – А я – приехавшая с визитом принцесса!
19
Джейд, Антонио и его друзья уничтожили четыре бутылки красного вина и все чудеса китайской кулинарии и в десять вечера отправились не прием. Спутники Антонио оказались весьма живописной группой: художник-гример со сложной прической – концы волос загнуты внутрь – и восточным разрезом глаз; художник-парикмахер, большей худобы Джейд в своей жизни не видела; и студент из киноколледжа, вне всякого сомнения последний любовник Антонио. Этот студент позволил себе выпить лишь один стакан вина, потому что за рулем «Кудиллака» Антонио сидел именно он. В Бель-Эйр они въехали с западной стороны и тут же заблудились. Кто-то кричал: «Сюда!», кто-то «Туда!», одни предлагали ехать вверх, другие вниз. В общем, почти час ушел на поиски.
Джейд понятия не имела, где они. Естественно – чужая территория.
Они носились по холмам, а из стереомагнитофона рвалась музыка Эла Джарро.
Наконец – по чистой случайности – они нашли нужный дом.
Охранник у ворот подозрительно заглянул в машину.
– Пшикни духами, дорогая, – суфлерским шепотом произнес Антонио. – Иначе он нанюхается наших запахов и забалдеет.
44 
