Последние отзывы

  2  

— Поняла! — вдруг воскликнула она. — Я буду рассказывать вам истории из моего озорного детства.

Он услышал в ее голосе радость, смешанную с иронией, и почти открыл глаза, чтобы снова попытаться увидеть ее лицо, но это стоило бы ему стольких усилий, что он не стал утруждаться и просто лежал, думая, какую историю она ему поведает. Кейд был совершенно уверен, что Уилл рассказал ему все, что только можно, пока они были в плену эти три года. Днем они работали на своих тюремщиков под палящим солнцем, а по вечерам сидели в темной камере без окон, коротая время за разговорами. Кейд рассказал Уиллу во всех подробностях многое и о своей юности, и о своем клане и был уверен, что Уилл сделал то же самое. Поэтому он удивился, когда Эверилл завела речь о чем-то, чего он еще не знал.

— На самом деле в детстве я была не очень озорной. Я по большей части вела себя хорошо, — успокоила она его, как будто признавалась в каком-то грехе. — Но когда мне было шесть лет, я попыталась убежать из дому… хотя это и не увенчалось успехом. — За этим сообщением последовал короткий, почти смущенный смешок. — Понимаете, Уилл на пять лет старше меня. Он был единственным товарищем моих игр и не возражал, когда я ходила за ним по пятам. Мы обычно играли в прятки и другие детские игры после окончания занятий. Но потом, когда мне исполнилось пять лет, Уилла увезли учиться, и я потеряла моего единственного товарища по играм и лучшего друга. — Легкий грустный вздох слетел с ее губ при воспоминании об этом. — Я была очень несчастна, а его снисходительное ко мне отношение довольно сильно избаловало меня. Я умоляла матушку и отца вернуть его, чтобы мы снова могли с ним играть, но родители часто бывали заняты и не имели времени на то, чтобы успокаивать маленькую девочку, которая скучала по своему братику. И вот я решила — если они не хотят вернуть его мне, я поступлю так, как поступала всегда, и пойду следом за ним. Сначала, — продолжала она, — я попросила начальника отцовской стражи отвезти меня повидаться с Уиллом. Он, конечно, отказался, объяснив весьма ласково, что мой отец этого не одобрит. С сожалением сознаюсь, что за это я пнула его в голень. Потом я побежала в свою комнату, чтобы хорошенько выплакаться, а когда слезы на моем лице высохли, решила убежать из дому. Я все очень тщательно продумала в своей детской голове. Я прокралась в кухню и, улучив момент, когда кухарки меня не видели, стащила немного изюма и булочек, потом собрала свое любимое постельное белье, понимая, что путешествие может оказаться долгим и мне придется спать под открытым небом пару ночей, а потом направилась к выходу. В стенах замка проделаны потайные ходы… — Эверилл замолчала и призналась с неодобрением в голосе: — Кажется, мне не следует вам об этом рассказывать. К счастью, вы ничего не сознаете и ничего не слышите. И все-таки…

Она замолчала, и Кейд напряг слух. И обрадовался, когда она снова заговорила:

— Ладно, вряд ли вы все это вспомните, когда очнетесь, так что… Потайные проходы шли между комнатами, а потом сходились в тоннеле, который выводил наружу, за стены замка. Уиллу и мне всегда говорили, что этим путем можно будет бежать из замка, если на него нападут, и именно так я из замка и выбралась. Свечу я взяла из своей комнаты, зажгла ее от огня в комнате своей няни — она была старая, всегда зябла, и у нее в комнате даже летом зажигали камин, — пояснила Эверилл, а потом продолжила: — Я храбро направилась по проходам. Там было темно и грязно, везде висела огромная ужасная паутина и раздавались звуки, словно кто-то носится вокруг. Я была уверена, что это какие-то маленькие существа, которые непременно нападут на меня. Я уже почти повернула назад и побежала бы в свою комнату, однако мне хотелось повидать Уилла, поэтому я заставила себя идти дальше и наконец добралась до конца тоннеля.

Воздух вокруг него вздрогнул от легкого смешка, и Эверилл призналась:

— У меня ушло страшно много времени на то, чтобы открыть дверь. Но все же мне удалось это сделать, и в тоннель тут же ворвался ветер и загасил мою свечу. Однако тоннель заканчивается в пещере, и через вход в нее проникало достаточно солнечного света, чтобы было видно, куда идти. Там я бросила свою свечу и вышла наружу, волоча за собой узел с постельным бельем. Помню, было так светло, что глазам моим стало больно после долгого пребывания в темноте. Я очень устала — ведь я потратила столько сил, — поэтому прошла немного, остановилась под славным тенистым деревом и с удовольствием съела приготовленную в дорогу еду. Я собиралась продолжать свое путешествие после того, как поем, но от пережитых волнений и сытости мне захотелось спать, и я отряхнула, как могла, паутину и грязь со своего узелка и легла под деревом поспать. Тут-то меня и нашли. Думаю, когда все поняли, что я пропала, поднялся страшный шум. Слуги обыскали каждый закуток и щель в замке, на помощь вызвали солдат. Меня нашел под деревом отец. Я крепко спала, закутавшись в испачканное белье, в волосах у меня застряла паутина, на лице была грязь, и отец клялся, что поначалу принял меня за крестьянскую девочку, а не маленькую леди, — закончила она с чувством.

  2