51 
Эта мысль удивила ее. Девушка начинала находить в нем все больше интересных черт.
— Твой кузен мертв? — спросил Блейк тихим сочувственным тоном, когда она остановилась перед ним.
Шинейд кивнула. Она ничего не хотела ему говорить. Но внезапно поняла, что рассказывает все. Все, о чем узнала: о вероломстве Аллистера, о ненависти Джорсал, об их планах относительно ее и ее семьи и даже относительно его. Закончила она словами:
— Элдра очень расстроена.
— Да, — мягко проговорил Блейк. — Как и ты.
К своему великому ужасу, Шинейд почувствовала слезы, выступившие на глазах от этих тихих слов и сквозившего в них сострадания.
— О проклятие! — выдохнула девушка, пытаясь отвернуться от него, но Блейк схватил ее за руку и удержал на месте.
— Нет ничего стыдного в горе по тем, кого ты любила, — тихо сказал он, пытаясь привлечь ее к груди. Но Шинейд не поддавалась.
— Он хотел убить моего отца и моего брата, и даже тебя, — плакала она. И эти слова оказались для него откровением. Интересно, она горевала только о его смерти или еще и о том, что он погиб, не выполнив своего плана, будучи даже благодарной ему за то, что он умер, чтобы не надо было ненавидеть того, кого много лет считала своим братом.
— Полагаю, ты сожалеешь, что он не успел убить меня. Хотя я сомневаюсь, что ты согласишься увидеть мертвыми отца и брата, чтобы избавиться от своего жениха.
Сопротивление девушки становилось все слабее, и Блейк сумел притянуть ее к груди, но, шокированная его словами, Шинейд отпрянула и пораженно на него уставилась.
— Я никогда не…
Она замерла, заметив в его глазах легкое мерцание. Он ее поддразнивал.
— Ты никогда не… что, Шинейд Данбар? — спросил Блейк с любопытством. — Ты никогда не желала моей смерти?
Шинейд покачала головой, понимая, что это чистая правда. Она никогда не желала смерти этому человеку. И она не хотела, чтобы он заболел. Она даже не была уверена, что не хочет выходить за него замуж. Шинейд убегала от него по многим причинам: страх, гордость, злость… но по большей части из гордости. Гордость могла быть тяжелым испытанием, а у нее этого чувства скопилось в избытке. Быть невестой сына того самого человека, которого ненавидит твой отец, и так достаточно нелегко. Но если твой жених медлит и не забирает тебя из дома — это позор, которого она не могла вынести. Опоздание же на годы может смутить кого угодно.
— Шинейд, — выдохнул он ее имя, и девушка почувствовала его дыхание на своих губах. Ее закрытые глаза приоткрылись, а затем широко распахнулись, пытаясь сосредоточиться на его губах.
— Да?
— Я собираюсь поцеловать тебя, — медленно произнес он.
— О-о.
Девушка смутилась окончательно. Он собирался ее поцеловать. Наверное, она должна бороться, но у нее совершенно не осталось на это сил. Она даже не знала, хочет этого или нет. Она ощущала такую усталость и потерянность после откровений Джорсал. А сейчас зти чувства ослабевали. И ей казалось, что его поцелуй еще больше облегчит ее состояние. Возможно, она хоть ненадолго сможет обо всем забыть. Шинейд никогда не испытывала чувства утраты. А потеря Аллистера была вдвойне сильнее из-за тех пагубных действий, которые к этому привели.
Все ее мысли прервались, когда его губы накрыли ее. Они были невероятно мягкими. А выглядел он таким сильным мужчиной. Даже губы имели форму линии. Но оказались они такими нежными. И на вкус были сладкие, словно десертное вино. Надежды Шинейд на то, что он сможет отвлечь ее от грустных мыслей, оправдались мгновенно. Все, что она осознавала, — это давление его губ и движение его рук, которые поднимались вверх до самых плеч и опускались вниз, и снова поднимались вверх, ненова… А затем обняли ее за талию и притянули совсем близко. А язык его проскользнул меж ее губ… Шинейд издала слабый стон удовольствия, когда он вторгся в ее рот, наполнив его своим вкусом. Казалось, все ее чувства заполнены им: его запах, который она ощущала всю дорогу, проник в ее нос, его вкус был на ее языке, и каждая частичка ее тела была прижата к нему.
Первый раз в жизни Шинейд чувствовала себя совершенно и чрезвычайно женственной. Она всегда думала, что женщины должны быть мягкими и слабыми. А в руках Блейка она была не только женственной, но и сильной. В его руках она могла оставаться счастливой даже под замком. В его объятиях хотелось оставаться вечно. И невозможно было сдержать разочарованного стона, когда он прервал поцелуй и отклонился, глядя на нее.
51 
