Последние отзывы

  27  

Филип с уважением скосил глаза на трубку.

— Мадам Артуа. Я скорее умру, чем причиню ей вред. И еще одно, последнее замечание. Вы — очаровательная хулиганка, а вовсе не расслабленная старушка.

В трубке повисла пауза, а потом Клементина рассмеялась кудахчущим, но довольным смехом.

— Вас спасает только то, что в последний раз мне дерзили подобным образом сорок пять лет назад. Здравый смысл встает на дыбы, но интуиция почему-то подсказывает, что мы с вами споемся. Вы первый, кто не относится ко мне, как к полоумной старухе с расстроенными нервами.

— Мадам! Никогда в это не поверю. Возможно, нервы у вас и ни к черту, но старуха… нет, нет и нет. Бальзаковский возраст — максимум.

— Темнота! Бальзак писал о тридцатилетних!

— А я про что? Но мы отвлеклись. Я ведь что хотел сказать: свадьбы не будет.

— Что-о?!

— Я имею в виду, мы с Чарли не собираемся весь вечер улыбаться друзьям семьи и цедить один бокал шампанского на двоих под вашим бдительным оком. Едва только ваш семейный падре произнесет магические слова…

— Мсье Гидо нотариус!

— Суть та же, не перебивайте. Так вот, едва он нас окольцует, мы сбежим.

— Куда?

— В ресторан. И не спрашивайте у меня название, я так и не смог его прочитать на вывеске. Мой французский в подметки не годится вашему английскому.

— Приглашены старинные друзья…

— Тем более, они поймут все без слов. Вот дойдет дело до венчания — милости просим. А сегодня — наш интимный праздник.

— Вы поразительный нахал…

— Ключевое слово «поразительный». Вы правы, я поражаю воображение. Буря и натиск. Многие жалуются. Все, до вечера, маман.

— До вечера, нахал.

Филип положил тубку и повернулся к Шарлотте. Она смотрела на него ОЧЕНЬ странным взглядом. Потом медленно произнесла:

— Ты самый странный человек из тех, кого я знала. На протяжении пяти лет мы не могли найти с мамой общий язык. Мы ссорились по пустякам, страшно переживали, боялись за ее нервы… Но вот появляешься ты — и она болтает с тобой так, словно вы лучшие друзья. Ты говоришь такие вещи… мы и представить не могли, что их можно просто ПРОИЗНЕСТИ при маме!

— Кстати, просвети меня, кто такие «мы»?

— Потом. Если честно, я совершенно измотана. За эти несколько дней в моей жизни произошло столько… сколько не происходило за все предыдущие годы.

Филип осторожно взял Шарлотту за руку и легко коснулся холодных пальцев губами.

— Отдохни, королева. Вечером отыграем бенефис — и сбежим в ресторан. Не волнуйся. Все будет отлично.

Уже у себя в комнате Шарлотта вспомнила, с какой интонацией Филип Марч произнес слова «отыграем бенефис» — и сердце ее забилось чуть чаще.

Показалось ей или нет, но в голосе Филипа явно звучала горечь.

Значит ли это, что она, Шарлотта, ему небезразлична?

7

Филип в последний раз посмотрел на себя в зеркало.

Смешно, он уж и забыл, как выглядит в костюме. Отвык как-то.

В зеркале отразился худощавый, атлетического сложения молодой человек с насмешливыми карими глазами. Русые волосы слегка вьются на висках, ворот рубашки небрежно расстегнут, галстук безупречен, стрелками на брюках можно порезаться. Элегантные туфли сверкают, запонки очень хороши, хоть и стоили ему пять долларов на «блошке».

Молодой успешный топ-менеджер. Не больше и не меньше. Клоун. Шут гороховый.

В тот же миг он вспомнил, что сейчас к нему присоединится красавица Шарлотта, и настроение улучшилось. Рядом с такой женщиной у любого вырастают крылья.

Он подмигнул отражению и отправился вниз, в гостиную. По дороге заглянул к Джонни — тот самозабвенно воздвигал стены очередного замка, а улыбчивая Клотильда помогала ему, подбрасывая нужные кубики. При виде дядюшки мальчик хмыкнул и показал ему язык.

— Джонни, ты в порядке?

— В полном, Фил. Кло помогает мне строить замок. Здесь будут жить драконы.

— Отлично. Не забудь искупаться перед сном.

— Не забуду. Пока.

Филип осторожно прикрыл дверь и грустно улыбнулся. Молодец малыш! Филип и предположить не мог, что Джонни так быстро адаптируется на новом месте. Клотильда, надо отдать ей должное, умеет обращаться с детьми.

Он медленно спустился по мраморной лестнице — и несколько импозантных мужчин в костюмах с любопытством воззрились на него. Некоторые приветственно вскинули полные бокалы. Филип обвел присутствующих взглядом и громко произнес:

  27