8

Все оказалось не так уж страшно. Друзья Алессандро оказались совершенно не похожи на синьору Франческу и Лучиану. Обычные молодые – и не очень – бизнесмены, соседи, партнеры по бизнесу, художники…

Кэти сразу понравилась веселая и удивительно красивая молодая женщина со смеющимися серыми глазами и коротко стриженными черными волосами, торчавшими во все стороны, словно сорочье гнездо. Она была единственной женщиной на приеме, кто обходился без единого бриллианта – а вместо вечернего платья на ней были надеты длинный свитер грубой вязки, игравший роль мини-платья, и высокие замшевые ботфорты. Именно с ней Алессандро поздоровался особенно сердечно, расцеловав в обе щеки и лично представив Кэти.

– Познакомься, Кэт, – это моя задушевная подружка и великолепная певица, ее зовут Миа. Миа, а это моя английская роза, Кэти.

Миа протянула руку и радостно – как и все, что она делала, – пожала прохладные пальчики Кэти.

– Страшно рада познакомиться! Надеюсь, мы подружимся. Ты потрясающе выглядишь – и беременность тебе ужасно к лицу. Алессандро, тебе надо все время держать ее в этом состоянии – посмотри, это же чистый Боттичелли!

Голос у Миа был звонкий, громкий, и Кэти заметила, как передернулась Лучиана дель Боска, услышав ее слова. Миа добродушно рассмеялась и обняла Кэти за плечи, увлекая к дивану.

– Давай посидим и поболтаем, не против? Я уж-ж-жасно не люблю стоять – мне все время приходится скакать по сцене, так что пользуюсь каждым удобным случаем… Как тебе Италия?

– Италия прекрасна. Все хорошо. Миа, а вы…

– Только на «ты», дорогуша! Я специально отказалась указывать на афишах фамилию – меня это старит, мне кажется. Шучу! Я не страдаю комплексами по поводу возраста – пластическая хирургия все равно позволит мне сойти в могилу юной и прекрасной, даже в возрасте девяноста семи лет!

Кэт не удержалась и засмеялась. Миа оказалась прекрасной собеседницей, да еще и весьма острой на язык.

– …Сандрино я знаю с горшкового возраста – его, не моего. Я к тому времени уже мерила первые лифчики. Да-да, дорогая, моя сороковая весна давно миновала. Собственно, как и сорок первая. Мне сорок два.

– Не может быть! Ой, я сейчас разговариваю, как дура, да?

– Почему же? Во-первых, приятно слышать – у тебя искренний голосок и искреннее изумление в глазах. Во-вторых, это лишний раз доказывает, что я выбрала хорошего пластического хирурга. Как тебе живется в этом мавзолее?

Кэти помрачнела и вежливо ответила:

– Здесь очень красиво. Надеюсь, что скоро обживусь… окончательно.

Миа пристально посмотрела на Кэти и понизила голос:

– Заедают, да? Держись, малышка. Старушка, кстати, вполне ничего – просто вечно блюдет приличия и страшно любит, чтоб все было по ее. Ну а кто не любит? К тому же потерять старшего сына… Хотя, между нами, покойный не блистал интеллектом при жизни и погиб исключительно по собственной дурости – когда на охоте ружье дало осечку, повернул его к себе дулом, заглянул туда и стал нажимать на курок…

– Ой господи…

– Вот именно. Но хоть и дурак – а сын. Франческа любила его не меньше, чем Сандро. Потому и Лучиану пригрела.

– Миа… ничего, если я скажу?

– Конечно! Я надеюсь, что мы станем подружками.

– Мне не очень приятно, что Лучиана продолжает жить здесь. Она не очень приятный человек.

– Блеск! Истинная леди! А давай назовем вещи своими именами? Мне можно, я из шоу- бизнеса. Слушай: Лучиана дель Боска – редкая сука, жадная и расчетливая ведьма, искусавшая себе руки до крови, когда погиб ее жених, брат Алессандро. Еще бы, ведь до свадьбы оставалось всего три дня – и Лучиана стала бы практически полноправной хозяйкой этого дома и двух третей состояния ди Каррара. Ты бы в этом случае поселилась вместе с Сандро в Риме или на небольшой вилле в Трезимено – по мне, так это было бы и к лучшему.

  30