Лёгкий, ненавязчивый романчик 
203 
– А может, нам вернуться к этому разговору чуть попозже?
Пейдж вытерла слезы, еще остававшиеся в уголках глаз, и подняла голову.
– Мне надо ехать домой проведать Сами. – Ее глаза, еще влажные, но уже спокойные, встретились с взглядом Питера. – Никаких отставок. Мы будем драться.
Энджи приехала домой в пустой дом, что было весьма странно, принимая во внимание час дня. Бен к этому времени всегда приходил, особенно в последнее время.
Пытаясь договориться с мужем о дальнейшей жизни, Энджи выработала с ним своего рода расписание приходов и уходов членов семьи. Если, например, Энджи говорила Бену, что приедет домой во столько-то, то и он должен был приложить усилия, чтобы оказаться дома к ее приходу. Примерно то же самое происходило, когда им было немного за двадцать, причем, совершенно спонтанно. Но теперь им было ближе к сорока, и спонтанность происходила все реже, и это, разумеется, не значило, что и радостей стало у них меньше.
Бен ничего не сообщил ей о своих планах, которые могли бы его задержать. Она уже стала по-настоящему беспокоиться, когда услышала шум мотора его автомобиля, и подошла к дверям как раз вовремя, чтобы приветствовать не только Бена, но и Дуги.
– Какой сюрприз! – Она обняла обоих своих мужчин, затем внимательно присмотрелась к Дуги и заметила, что тот словно в воду опущенный.
– Что-нибудь случилось?
– Он узнал про Питера, – объяснил Бен. – Я решил забрать его ненадолго домой, чтобы мы могли обсудить вместе случившееся.
Энджи с благодарностью сжала руку Бена. Она и сама бы сделала то же самое раньше, если бы Бен не обвинял ее, что она портит мальчишку своими постоянными наставлениями.
Она прошла вместе с Дуги на кухню и усадила его за стол.
– Слухи расходятся с быстротой молнии. Ну и что там поговаривают о нашем бедном Питере?
– Говорят, что он изнасиловал Джули. Но я не верю в это, мам. Я знаю Питера – он человек совсем другого сорта.
Энджи опустилась на стул рядом с сыном.
– Ну и что, как ребята восприняли эти слухи?
– С большим возбуждением. Некоторые вначале рассвирепели, и мальчики, и девочки. Они поговаривают, что Питер – извращенец, он любит маленьких девочек. И еще говорят, что никто из них не желает, чтобы он приближался к ним даже на пушечный выстрел. Я пытался им сказать, что все они психи, но они и слушать не желают. Похоже, что им вообще нравится вся эта сумятица, они, по-моему, забавляются.
Энджи бросила взгляд на мужа, который сидел на стуле на противоположной стороне стола.
– У нас очень восприимчивый ребенок.
– И, как кажется, уже лишенный всех иллюзий? – добавил Бен с вопросительными нотками в голосе.
Энджи вполне разделяла его опасения. Дуги же она сказала:
– Не злись особенно на товарищей. Они ведь не знают так Питера, как его знаешь ты. Их возбуждение – обычная реакция на новость, которая и в самом деле взбудоражила всех. Но это хорошо, что ты выступаешь на стороне Питера. Он говорит, что невиновен, и я ему верю.
– Но если теперь никто из ребят не станет обращаться к нему за врачебной помощью, это почти автоматически значит, что работу в Маунт-Корте он потерял, а это несправедливо.
– Да, несправедливо. Но ситуация может измениться. Все, что нам нужно, – это чтобы истинный виновник сознался в своем поступке.
– Мама говорит о том парне, с которым Джули крутила любовь, отчего она и забеременела, – внес дополнительную ясность Бен. – Нам необходимо выяснить, кто этот человек.
Дуги подозрительно посмотрел на родителей.
– Что это вы на меня глазеете? Я не знаю, кто он. Я и Джули Энджел не знаю вовсе. Просто передаю вам то, о чем сплетничают другие ребята.
– Что же, они болтают только о Питере? – спросила Энджи. – А хоть что-нибудь они говорят о самой Джули?
– Мои друзья тоже ее не знают, мам. Она же из выпускного класса.
– Твоя мать прекрасно об этом осведомлена, – сказал Бен. – Она просто думает, что если в школе функционируют сплетни о Питере, то с равным успехом они могут затрагивать и особу Джули Энджел.
– Нет. Они болтают только о Питере. Я ненавижу, когда они называют его извращенцем. Он друг нашей семьи и мамин партнер по работе. Хорошего же о тебе будет мнения, когда узнают, что твой коллега – извращенец!
– Питер – не извращенец! – возмущенно выкрикнула Энджи. Она вспомнила о письмах, которые обнаружила Пейдж и отрывки из которых зачитывала, и решила, что Мара не станет возражать, если она слегка приоткроет завесу секретности над одним из них. – Он и Мара любили друг друга. Ты об этом не подозревал?
203 
