30 
— Конечно, помню, — быстро ответила Сьюзен. — Вы что-то знаете об этом человеке?
Тиффани захихикала.
— Доктор Сьюзен, если Карен нас слышит, я просто хочу ей сказать, что она правильно сделала, когда порвала с тем типом. Должно быть, он просто дешевка. Мой приятель как-то раз в прошлом году купил мне точно такое же колечко просто шутки ради, когда мы гуляли по Гринвич-Виллидж. Выглядело оно неплохо, но стоило всего десятку.
— Где именно в Гринвич-Виллидж вы его купили? — спросила Сьюзен.
— Ну... я точно не помню. Такая сувенирная лавчонка, знаете, настоящая дыра. Ну, там продают пластмассовые статуи Свободы и бронзовых слоников. Вы себе представляете, что это за место.
— Тиффани, если вы помните, где расположен этот магазин, если еще кто-то из наших слушателей знает о нем, прошу вас, перезвоните мне, — настойчиво попросила Сьюзен. — Или дайте знать, где еще продаются такие кольца, — добавила она.
— Этой лавочкой заведует такой низенький тип, индус или что-то в этом роде. Так вот он сказал, что сам делает эти кольца, — объяснила Тиффани. — Слушайте, я порвала с тем парнем, так что можете забрать кольцо, если оно вам нужно. Я пошлю его по почте.
— Реклама, — предупредил голос Джеда Гини в наушниках у Сьюзен.
— Большое вам спасибо, Тиффани, — поспешно завершила разговор Сьюзен. — А теперь послушаем известия от наших спонсоров.
Как только программа закончилась, Дональд Ричардс поднялся из-за стола.
— Еще раз благодарю вас, Сьюзен, простите, но мне нужно бежать. Меня ждет пациент. — Он помедлил. — Мне бы очень хотелось пригласить вас на ужин где-нибудь в ближайшем будущем, — тихо добавил он. — Можете не отвечать прямо сейчас. Я позвоню вам в приемную.
Он ушел. Сьюзен еще с минуту сидела, собирая свои заметки и обдумывая последний звонок. Возможно ли, что кольцо-сувенир, которое Джейн Клаузен нашла среди вещей Регины, было куплено в Нью-Йорке? А если так, означает ли это, что человек, ответственный за ее исчезновение, родом отсюда?
Все еще погруженная в свои мысли, она встала и прошла в аппаратную. Гини как раз опускал в конверт кассету с пленкой.
— Быстро Ричардс нас покинул, — заметил он. — Забыл, наверное, что просил меня переписать наши передачи. — Он пожал плечами. — Ладно, вышлю их ему по почте, как и эту.
Он указал на конверт, адресованный Джастину Уэллсу.
— Этот парень звонил вчера и просил копию передачи. Сказал, его матери пришлось ее пропустить, а она без них жить не может.
— Как это лестно, — рассеянно пробормотала Сьюзен. — До завтра.
В такси по дороге на работу она открыла газету. На третьей странице «Пост» была помещена фотография Кэролин Уэллс, художницы-оформителя, тяжело пострадавшей в аварии вчера во второй половине дня на Парк-авеню. Сьюзен с жадным интересом прочитала заметку. Об этом случае она слышала в утренних новостях: там сообщали о престарелой женщине, утверждавшей, что она видела, как кто-то толкнул Кэролин Уэллс.
Ниже в той же колонке она прочитала: «...жена известного архитектора Джастина Уэллса».
Через секунду Сьюзен уже звонила по сотовому в студию. Она застала Джеда Гини в тот самый момент, когда он уходил на обед. К тому времени, как такси добралось до места, Сьюзен договорилась, что Джед пришлет конверт, адресованный Джастину Уэллсу, с нарочным к ней в приемную.
Сьюзен мысленно перебрала свое рабочее расписание. На все послеполуденные часы у нее были назначены встречи с пациентами без малейшего зазора. Но по окончании рабочего дня она решила отвезти пленку с записью в больницу Ленокс-Хилл, где, согласно сведениям, полученным от словоохотливой администраторши, Джастин Уэллс вторые сутки не отходил от постели жены.
Не исключено, что он не захочет с ней разговаривать, подумала Сьюзен, расплачиваясь с шофером такси, но в одном можно было не сомневаться: но какой бы причине он ни затребовал запись вчерашней программы, дело было не в его матери.
25
Джейн Клаузен не знала, хватит ли у нее сил присутствовать на заседании правления Семейного фонда Клаузенов. Она провела трудную, бессонную ночь, ее мучили боли, и хотелось днем спокойно отдохнуть дома. Лишь мысль о том, что ее время на исходе, заставляла вставать с постели в обычный час, то есть в семь утра, умываться, одеваться и съедать легкий завтрак, приготовленный экономкой Верой, служившей у нее уже много лет.
Прихлебывая кофе, Джейн взяла было в руки «Нью-Йорк таймс» и начала читать первую полосу, но почти сразу отложила газету, не в силах сосредоточиться на событиях, очевидно находившихся в центре внимания всего остального мира. Она знала, что ее собственный мир сужается и тает на глазах.
30 
