Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
40 
– Я устала… – призналась юная императрица. – Дорога окончательно вымотала меня…
– Нефритовая госпожа, ещё немного и Цутимикадо покажется среди гор, – пыталась успокоить её фрейлина.
– Я голодна… Ребёнок не даёт мне покоя, постоянно хочет есть… – снова произнесла Акико и погладила правой рукой свой выпуклый живот.
– Непременно родится здоровый мальчик! Вы же знаете предсказание господина Куронуси из Ведомства тёмного и светлого начал: ваш ребёнок родится после праздника Белой лошади в час Обезьяны. Его ожидает великое будущее!
Акико улыбнулась.
– Куронуси предсказывает то, что желает слышать Яшмовая госпожа и император…
– О нет! Поверьте мне! – с жаром возразила Мурасаки. – Когда-то, почти десять лет назад, он и мне сделал предсказание!
Акико оживилась, забыв о мучавшем её голоде и усталости.
– И что же?
– Всё в точности исполнилось… – с грустью призналась Мурасаки. – Ах, если была бы возможность повернуть время вспять и всё изменить…
– Он напророчил тебе беды?
– Нет… Скорее вечную грусть…
Акико с недоумением взглянула на Мурасаки.
– Вечную грусть? Ты меня удивляешь! Ты – самая популярная женщина при дворе. Твоим романом зачитывается сам император! У тебя любящий муж, замечательная дочь! О какой грусти ты говоришь?!
Мурасаки пожала плечами.
– Это так, Нефритовая госпожа… Но грусть всё равно остаётся, глубоко в душе…
– Ты слишком романтична, – заметила Акико.
В какой-то момент Мурасаки показалось, что перед ней отнюдь не юная императрица, недавно оставившая родительский дом и познавшая любовь мужчины, а умудрённая жизненным опытом дама.
– Как только обустроимся, я хочу услышать новые главы из твоего романа о Гензи, – тоном, не терпящим возращений, добавила она.
* * *
Закат… Кортеж достиг дворца Цутимикадо. Мурасаки распахнула полог паланкина, дабы насладиться его красотой.
Дыхание осени ощущалось повсюду. Кроны деревьев, окрашенные в жёлто-красные тона, казались только что вышедшими из-под кисти искусного столичного художника.
Из близлежащего храма Каннонъин доносились голоса, твердившие сутры. Под закатным небом Цутимикадо казался обиталищем легендарного императора Дзимму. Мурасаки подумала, что непременно будет вести дневник[60], в котором опишет дни, проведённые во дворце Фудзивары.
Наконец, кортеж остановился. Императрицу встретил отец, Фудзивара Митинага. Он заблаговременно отправился в родовое гнездо, дабы надлежащим образом подготовить его к приёму дочери. Прислужницы помогли госпоже Акико покинуть паланкин и, подхватив её под руки, тотчас увели в специально подготовленные покои.
…Наконец, госпожа Акико прилегла, несмотря на усталость, прислуживаясь к болтовне своих фрейлин, наводнивших покои. Однако, Мурасаки хорошо изучив привычки Нефритовой госпожи, заметила, что та явно обеспокоена. Старшая фрейлина поспешила удалить своих товарок из покоев и притворить за ними фусуме.
– Благодарю тебя, Мурасаки… Казалось, их щебетанию не будет конца… У меня голова разболелась… – призналась Акико.
– Я позову лекаря… – обеспокоилась Мурасаки.
– Не стоит… Это просто усталость… Скоро всё пройдёт…
– Но, моя госпожа… Вы явно чем-то обеспокоены, – тревожилась старшая фрейлина.
– Да… По правде я думаю о том, что проведу несколько месяцев здесь вдали от столицы… Там многое может измениться… Ты видела госпожу Мизутаму, новую наложницу императора?
Мурасаки утвердительно кивнула.
– И как ты её находишь? – продолжала вопрошать Акико.
Фрейлина потупила очи в долу.
– Она недурна собой и воспитана. Госпожа Сей Сенагон прекрасно справилась с поставленной задачей…
– Вот именно! Я вернусь в столицу только ранней весной! Что меня ждёт? Судьба Садако?
– Нет, нет! – поспешила ответить Мурасаки. – Император любит вас!
– Любит… – с горечью повторила Акико. – Садако он тоже любил… А теперь полюбил племянницу госпожи Сей Сенагон… Оставь меня… Я хочу спать…
Мурасаки поклонилась и удалилась за ширму. Невольно она вспомнила строки, которые некогда написала своему мужу:
- Предрассветное небо
- Серой затянуло мглой.
- Наверное, к нам,
- Не замеченная ни кем,
- Подкралась унылая осень. [61]
Час Тигра… Мурасаки не спалось на новом месте, она пребывала в забытьи. Наконец она тихо покинула покои госпожи, дабы встретить рассвет.
60
В основу описания пребывания госпожи Акико во дворце Цутимикадо положен исторический дневник Мурасаки Сикибу.
61
Мурасаки Сикибу. Перевод Т. Соколовой-Делюсиной.
40 
