99 
Она говорила это равнодушным, почти без тени эмоций голосом, и Швейцарец, слушая ее, с трудом сдерживал палец, так и норовивший мало-помалу довыбрать миллиметры спуска. Может, конечно, она и в самом деле просто сломалась, и уже не числит себя среди живых, и речь ее – это всего лишь последние дорожки заканчивающейся пластинки, потому и звучит столь безжизненно. Или – или она играет, хорошо играет, даже чуть переигрывая, а вся эта надломленность гроша ломаного не стоит…
– Ты мне лучше скажи… – начал он, и в этот момент женщина начала действовать.
Переминалась она уже с минуту, и Швейцарец это видел, но не придал значения. Напрасно, как выяснилось, потому что тетка не просто пыталась напоследок оттоптать носок сапога, а потихоньку вытаскивала ступню – так, чтобы сапог от резкого движения мог легко сорваться с ноги… и улететь… в требуемом направлении.
Она двигалась почти так же хорошо, как и он сам, – первый выстрел ушел впустую, а в следующий миг чертов сапог с маху впечатался в лицо, вспышкой ослепляющей боли сбив прицел – второй в молоко, ну до чего же верткая гадина, а патрон остался лишь один…
Выстрел треснул слева, негромко, сухо – и Швейцарец, рефлекторно крутанувшись, лишь в последний миг сдержал нажим, чудом успев перебороть себя, объяснить своему приученному отвечать пулей на пулю телу, что враг никак не мог успеть оказаться там…
…там, где была Тайна.
«Наган» щелкнул снова, в тоненькой девичьей руке этот револьвер казался огромным, и яркий на фоне ночной тьмы огненный сноп лишь усиливал эффект. Казалось, стреляя из такой пушки, можно тигра завалить – но циркачка, опершись на целую руку, сумела встать и шагнула…
…навстречу третьему выстрелу.
Бац. Бац. Бац.
«Ну и какие выводы мы сделаем из финальной сцены свежепросмотренной кины, – насмешливо интересуется Старик. – Высокий моральный дух? Да, у настоящего коммуниста дух всегда на высоте – но представь, что было бы, стрельни эти олухи хотя бы раз тебе в голову, и не из „нагана“, а, скажем, из „кольта-45“? Мозги на пол-экрана, и никакого воспитательного эффекта, всю концовку фильма бы сгубили. В общем, делай вывод – „наган“ достоин внимания как револьвер главным образом из-за отсутствия конкуренции со стороны более заслуженных систем. Но – если ты захочешь кого-то из него уложить и сделать это хорошо, стреляй в голову!»
– Сучья… м-м-м…
Швейцарец опустил пистолет. Черт, может, она и не врала насчет ребенка, пронеслось у него в голове, а иначе откуда такая живучесть? Или это, или мутация, одно из двух. При всей хилой убойности «нагана» свалиться на пол только после шестой – в корпус, в упор – пули…
– М-м-м…
Он подошел к Тайне, и девушка молча ткнулась в его плечо, спряталась, прижалась…
– Ну-ну, – успокаивающе пробормотал Швейцарец. – Все в порядке. Все-все хорошо. И – ты молодец!
– М-м-м…
Тайна отодвинулась от него, провела рукой по лицу, стирая со щеки влажные дорожки – и словно не замечая, что все еще сжимает револьвер побелевшими от напряжения пальчиками.
– Сделай… что-нибудь, – попросила она.
Покосившись вниз, под ноги, Швейцарец на миг задумался. Наклонился, поднял обрез двустволки, переломил – все верно, стреляная гильза была лишь в одном стволе, левом, патрон же справа весело блеснул нетронутым капсюлем.
– М-мразь!
– Согласен, – сухо отозвался Швейцарец и нажал спуск.
– Она… теперь не встанет?
– После такого, – задумчиво глядя на оставленную картечным снопом дыру, произнес Швейцарец, – даже крокодилы не встают.
Глава 13
Вслепую пушка лупит, наотмашь шашка рубит,
и ворон большекрылый над битвою кружит.
А пуля знает точно, кого она не любит:
кого она не любит – в земле сырой лежит.
ШЕМЯКА
Будь сегодня ночью облачность, никаких проблем бы не было вовсе – иди себе спокойненько, только под ноги не забывай смотреть. Однако там, на небесах, главный по тучам и облакам решил, что достаточно поработал на них утренним дождиком. В чем-то, конечно, так оно и есть, но… полнолуние ведь на дворе!
Убедиться в этом прискорбном факте можно было легко – красная, словно прямо из бани, морда луны ехидно щурилась точно над нужной им точкой противоположного берега. Кроме наглой хари в небе имелись также звезды – в немереном количестве, и вдобавок на северо-западе переливалось нечто вроде хиленького северного сияния. Джентльменский набор, одним словом! И – тишина, хотя в скелете за их спинами какая-то ночная жизнь уже в разгаре – кто-то воет, кто-то ухает, кто-то визжит… жрут его, похоже, бедолагу… а может, и он жрет и визжит как раз от радости – больно уж долго визжит, за это время кого угодно можно три раза загрызть!
99 
