58 
— И потому ты убьешь меня, раз уж я все равно инструмент.
— Убью.
Гил швырнул стул.
Рози попытался увернуться, но стул попал ему в плечо и опрокинул его на спину. Однако Рози вскочил быстрее, чем ожидал Гил. Он легко перепрыгнул через стул на бегу. Гил тоже побежал и остановился за книжным шкафом высотой по пояс в середине комнаты. Рози, не замедляя темпа, прыгнул через шкаф, прямо на Гила, и оба покатились по полу.
Гил замахнулся и двинул горбуна кулаком по зубам. Ощутил, как брызнула кровь из разбитых губ. Он остановил руку вовремя, чтобы самому не пораниться. И ударил снова, надеясь, что сумеет закончить все быстро и обойдется без убийства. Но на этот раз Рози дал сдачи, и Гил грохнулся затылком об пол. В голове величественно загудели колокола, и чернота со звоном опустилась на него между «дин» и «дон». Гил понимал: черноту надо отогнать. Она манила, суля облегчение и избавление от боли, но если он позволит бесчувствию взять верх, уже в следующий миг Рози его прикончит.
Гил, преодолевая боль, которая скреблась в голове ящерицей с острыми как бритва когтями, резко ударил горбуна коленом в пах. Рози взвыл и откатился в сторону, задыхаясь. Рвота хлестнула на пол. Лицо стало белым, как у привидения, но он все еще пытался драться. Он поднялся на колени, преодолевая судорожные спазмы, выворачивающие ему желудок, но тут его снова ударила волна боли — его мужские достоинства протестовали против того, что было совершено с ними.
— Рози, пожалуйста! — взмолился Гил. — Это смешно. Мы ведь были друзьями. К черту всю эту чушь с хозяевами и орудиями!
Но Рози не собирался сдаваться. Его гордость не желала признать поражения, слишком поздно… Вот если бы он решил, что сможет жить достаточно хорошо и после революции… А он конечно же этого не решил. Он скрипнул зубами, поднялся и шагнул к Гилу, выставив скрюченные руки.
Но вцепиться в противника ему не удалось. Гил с другой руки двинул его в грудь, снова вышиб дух и отшвырнул в лужу блевотины; по лицу горбуна размазалась кровь, тупо блеснули рожки.
— Рози, перестань!
Какое-то мгновение казалось, что тот готов признать поражение и, как говорится, «бросить на ринг полотенце». Он стоял, пошатываясь, но словно забыл о своем состоянии. Трясясь, как в малярии, он снял с шеи Медальон композитора и вытянул перед собой, держа за середину двухфутовой цепочки. Он со свистом вдохнул, шмыгнул носом, втягивая в себя пузырчатую жидкость, повисшую на ноздрях. Потом, для устойчивости расставив ноги пошире, начал раскручивать в воздухе Медальон, как шипастый кистень-моргенштерн.
— Убери эту штуку!
Цепочка со свистом рассекала воздух.
Вот теперь Гил испугался по-настоящему. Пока речь шла о драке врукопашную, шансы у него были выше средних, но от этого смертоносного оружия спасения нет — этой штукой Рози достанет его издали.
— Рози, это же нечестно!
Но Рози берег дыхание — у него не оставалось сил говорить, отвечать, спорить или соглашаться. Он был измотан, но не сдавался, он собрал последние силы и вложил их в свое орудие. Он вертел его все быстрее и быстрее, острые кромки ловили скудный свет и разбрасывали вокруг грозные блики. Они были скошены, эти кромки, сходили на нет тонкими режущими лезвиями. При такой скорости они не менее смертоносны, чем акустический нож, единственная разница в том, что этому лезвию нужен прямой физический контакт, а звуковой нож может убить на расстоянии. Для Гила одно спасение — держаться на расстоянии. Если получится. Если…
Он попятился.
А ведь ему еще в какой-то степени повезло, что Рози примчался сюда в этом бешеном, маниакальном состоянии. Иначе он сообразил бы принести с собой звуковой свисток, усыпить Гила, а потом спокойно убить. Вот тогда не было бы никаких шансов. Даже таких крохотных, какими он сейчас довольствовался.
Довольствовался?
Не самое подходящее слово, совсем не подходящее.
Он попятился чуть быстрее.
И Рози прыгнул, вертя свою блестящую побрякушку.
Гил уклонился, присел. Медальон просвистел над головой — холодный ветер коснулся лица.
Рози отпустил руку, пытаясь нацелиться точнее и достать жертву.
Гил упал на пол — другого способа уклониться от свистящего оружия не было. Медальон рассек воздух в нескольких дюймах над головой, как раз на том уровне, где только что находился его живот…
58 
