40 
Я сообразил, что невзначай выболтал тайну Лантия, лишь когда заметил, каким торжествующим огнем полыхнули глаза собеседника. Застонал, прикрыв рот руками. Лучше бы мне откусить свой болтливый язык!
— Не переживай, — на удивление мягко произнес Рикки. — Ты и так долго держался. Прямо сказать об этом ты не мог из-за понятия о долге. Принуждать тебя я не хотел. Поэтому использовал немного магии, чтобы увеличить твою разговорчивость и усилить рассеянность. Совсем чуть-чуть, на грани восприятия нюхача. Честное слово, я предполагал, что ты проболтаешься много раньше.
Невероятным усилием воли я удержался от ругательств, которые так и рвались наружу. До соленого привкуса во рту закусил губу, пытаясь болью умерить свое негодование и гнев. Иначе, боюсь, кинулся бы на этого самодовольного хлыща с кулаками. Затем откинулся на спинку стула и несколько по-новому посмотрел на собеседника. Сколько ему лет? Двадцать, двадцать два? Вряд ли больше. Значит, младше меня лет на пять. Интересно, каким образом к столь юному возрасту он получил такую власть над людьми?
— Поверь, вряд ли ты захочешь узнать ответ на свой вопрос. — В глазах Рикки мелькнула странная тень то ли грусти, то ли затаенной боли. — Не ко всякой власти стоит стремиться. Если бы у меня в свое время был выбор…
Рикки не закончил фразу. Лишь сжал в бессильной злобе кулаки.
Я тяжело вздохнул и отвернулся от собеседника. В окно вовсю светило яркое солнце, показывая, что день уже' давно занялся. Странно, такое чувство, будто я вечность уже сижу в трактире и выкладываю свои самые потаенные секреты малознакомому юноше. Слишком утомил меня непростой разговор. Я не привык обнажать душу по принуждению, но в последнее время вынужден делать это излишне часто.
— Что дальше? — спросил я, потирая уставшие глаза. Не удержался и широко зевнул.
— Ох, я совсем тебя утомил. — Рикки сочувственно улыбнулся. — Отнимаю у тебя драгоценные крохи отдыха. Нелегко, должно быть, работать день и ночь.
Я разумно промолчал. Конечно, приятного мало — в любой момент суток быть готовым к нападению. Днем тщательно прятать своего зверя под маской добропорядочного горожанина и только в тиши ночных улиц на краткий миг становиться самим собой. Наверное, в этом и заключалась причина того, что после избавления от проклятия я все-таки вошел в гильдию наемных убийц. Чувство абсолютной свободы, когда ты скользишь по залитым мраком мостовым Лутиона. Когда стоишь на крыше над спящим городом и хочется кричать от восторга из-за переизбытка чувств. Потому что кажется, будто весь мир принадлежит тебе, покорно лежит у твоих ног. Только ты — и полная луна, серебрящая печные трубы. Только ты — и сбивчивое от испуга дыхание жертвы, знающей, что на ее след уже встал смертельно опасный хищник. За это ощущение беспредельной власти можно пожертвовать многим, очень многим. Главное — не сорваться в пропасть, уверовав, будто уподобился богам.
— Ты сейчас напомнил мне одну знакомую. — Рикки издали кольнул меня острым взглядом. — Она очень любила играть с огнем. Пока однажды не подпалила себе хвост и усы.
Я нахмурился, не понимая чудного сравнения. Обычно так говорят о кошках.
— В каждой женщине скрывается кошка. — Рикки пожал плечами. — Это утверждение к ней было применимо как нельзя лучше.
Рикки замолчал, вероятно, решив, что сказал даже больше, чем хотел.
— И что? — поторопил его я. — Твоя знакомая погибла?
— Нет. — Храмовник медленно покачал головой. — Слава небесам, нет. Ей бы не позволили погибнуть. Я в первую очередь. Но за свою любовь к огню и неумеренное любопытство серой кошки ей пришлось многим заплатить. Даже несмотря на наличие могущественных защитников, среди которых я был одним из самых слабых. Чем готов заплатить ты, Шени? И есть ли у тебя друзья, способные рискнуть всем, чем обладают, во имя не собственной выгоды, но ради спасения твоей жизни?
Я отвел взгляд. Мне нечего было ответить на его вопросы. Жизнь наемного убийцы не предполагает наличия друзей. Более того, любая привязанность делает нас слабее. Крепче пут из звездного металла привязывает к земле, сковывает движения. Вспомнить хотя бы мои недавние злоключения из-за убийства купца Тирна. Если бы страх за Флоксу не бередил тогда мою душу, все закончилось бы намного быстрее и с большей выгодой для меня. А так я продолжаю тонуть в пучине невыполненных обязательств и самоубийственных поручений именно из-за того, что тогда пытался не допустить убийства подруги.
40 
