49 
– В Мейчаре сейчас завалилась бы к Аджею, – мечтательно пробурчала я. – Пошли бы в кабачок какой-нибудь полуподвальный, где он меня от души кваском холодным угостил бы. Вот жизнь была! И чего мне на месте постоянно не сидится? Вечно умудряюсь в какие-нибудь неприятности влипнуть.
Мой горестный стон никто не услышал. Может, оно и к лучшему – чем меньше напоминаешь о себе, тем больше шансов остаться в живых. Храмовники растянулись на самом солнцепеке и приканчивали уже второй кувшин с вином. М-да, давненько я такого глупого безрассудства не видывала. Мало того что рискуют тепловой удар получить, так еще и алкоголем на жаре злоупотребляют. Тоже нехорошо. Поберегли бы здоровье свое. Впрочем, мне-то какая разница? Авось упьются вусмерть – я и сбегу. Только хвост мой тут и видели.
Громкий смех и разговор, давным-давно свернувший в неприличные дебри, показывали, что ждать того момента, когда храмовники падут под воздействием винных паров, осталось недолго. То и дело я ловила краем уха очередную пошлую историю какого-нибудь молодого служителя бога о том, как он изгонял нечистого из невинной скромной девушки. И от скабрезных подробностей этих рассказов меня, если честно, передергивало. Хотя в ханжестве меня трудно обвинить – зря, что ли, столько времени с запретными гильдиями общалась. А там никогда в выражениях при описаниях своих похождений не стеснялись. Но святые отцы, как оказалось, даже веселым вдовушкам могли дать значительную фору.
Я еще раз с затаенным неудовольствием покосилась в сторону храмовников, которые выглядели для меня на одно лицо. Тяжело различать людей, коли привыкла больше по запаху ориентироваться. А эти же совсем на внешность одинаковые – молодые, темноволосые, светлоглазые. Только один из них выглядел значительно старше – лет сорока–пятидесяти, с жестким, волевым лицом и совершенно непроницаемым выражением глаз. Видимо, главный в их отряде. Но подчиняется Гворию – чуть ли не с поклоном на вопросы полуэльфа давеча отвечал, когда тот о чем-то с ним советовался перед тем, как надолго пропасть. До сих пор начальника городского департамента не видно и не слышно. Поди, в засаде сидит, Шерьяна выслеживает.
Однако молодые храмовники совершенно не смущались присутствия старшего товарища, да он и сам с видимым наслаждением подбадривал очередного рассказчика, выуживая какие-нибудь новые детали из достаточно однообразных историй. Вот клянусь своей серой шкурой – если хоть одно слово из десятка сказанных храмовниками являлось бы правдой, на месте короля приказала бы предать эту компанию самой медленной и страшной смерти. Дабы другим неповадно было. И это те, кто собственным примером должен остальной народ призывать к благочестию и целомудрию? Тьфу!
Не сдержавшись, я презрительно сплюнула и демонстративно повернулась спиной к веселой компании, уткнувшись носом в книгу. Ладно, хватит прохлаждаться, пора воочию убедиться, с кем судьба-злодейка столкнула нос к носу.
Потрепанный переплет едва не развалился в моих руках, когда я нетерпеливо открыла книжку на первой попавшейся страничке. Желтоватая от старости бумага приятно пахла библиотечной пылью и мышами, которые никогда не брезговали употребить труды человеческой мудрости в пищу. Даже на этом талмуде кое-где были заметны следы от острых зубок этих вечных спутников человека, хотя, насколько я понимаю, труд неизвестного автора явно должны были беречь намного лучше, чем большинство остальных книг.
Я еще раз с удовольствием вдохнула чуть горьковатый запах, исходящий от страниц, и решила начать с самого начала. Мне сейчас отрывочные знания ни к чему, поэтому буду методичной и старательной при изучении этой проблемы.
«Особенности храмовых тайных подразделений. Том первый. Боевые отряды бога-сына» – лаконично гласило название. И чуть ниже была изображена все та же зубастая тварь, которая красовалась на медальонах храмовников. Я уважительно хмыкнула. Пожалуй, Аджей и впрямь достал именно то, что требовалось. Теперь оценим масштабы бедствия, в которое вляпались по собственной дурости.
Первая глава была полностью посвящена истории образования сего столь чудного подразделения. В принципе ничего нового я из нее не узнала – все, сказанное до этого Аджеем, оказалось совершенно верным. Всякие мелкие подробности наподобие скрупулезного перечисления зверски замученных нечистью святых отцов ни малейшего интереса у меня не вызвали, поэтому я сразу же перешла ко второй главе. Стоит заметить: если кто-нибудь когда-нибудь задумает написать труд, в котором упомянет всю несправедливо уничтоженную нечисть, то он потратит на это дело куда больше одной человеческой жизни.
49 
