Последние отзывы

  128  

– А я говорила вам, что примерно в это же время для меня все и началось? – вдруг вспомнилось Иве.

– Что все? – не понял Грым.

– Ну… все мои магические дела. Собственно, ровно год назад плюс-минус пару дней я и решила отправиться в Университет.

– А, помню, та история с Гамельном? – уточнил тролль.

– Ну да. – Ива мечтательно улыбнулась. – Помню, тогда была самая настоящая зима. Снега вокруг. Синее небо такого… насыщенного цвета – красота да и только. И месяц. Тонкий такой серпик. И он вел меня обратно из леса… А в лес я пошла за омелой. Там был такой высокий и крепкий дуб, на котором она росла. Я еще с лета ее приглядела. Шла и думала, что все это похоже на сказку про Двенадцать Месяцев, помните?

– Ты рассказывала, – кивнула Дэй. – У нас нет такой сказки. Я так и не поняла, куда еще два месяца делись.

– Ну не знаю, у нас ее всегда так рассказывали.

– Священно-Имперская, что ли? – предположил Грым. – Там считают, что в году лишь двенадцать месяцев.

– А я с детства знаю эту сказку, – поделился Златко. – Только у нас ее рассказывают с полным комплектом месяцев – четырнадцать. А куда в Восточных Лесах дели еще два, действительно непонятно. Вроде далеко же до Священной Империи. Да и общего у них ничего нет.

– И не похожи Восточные Леса на Священную Империю, – внес свою лепту в обсуждение Калли. – Ни по обычаям, ни по нравам, ни по государственному устройству. Да и как-то не могу представить себе эту сказку родом из Империи. Это при их-то единобожии – разгуливающие по зимнему лесу месяцы! Всякие подснежники зимой. Ересь да и только! За такую сказку в Империи и повесить могут. Дабы неповадно было засорять головы детям всякими безбожными глупостями.

– И то верно, – вздохнула травница. – Ладно, да ну их эти Двенадцать Месяцев. Хотя, конечно, лес в ту пору был просто сказочным.

– Так хорош? – улыбнулся Синекрылый мечтательному виду знахарки.

– Не то слово! И представьте, было в нем что-то… даже более живое, чем обычно. Вы знаете, я всегда очень трепетно отношусь к природе, земле… Всегда перс… перси… гоблин, ну слово такое умное есть!

– Персонифицируешь, – подсказал эльф. В самой глубине его синих глаз таилась улыбка.

– Во! Точно! Вот именно это делаю!

– Ив, а по-нормальному? – попросил Грым. – Это ты для этих хмырей, что ли, умности всякие говоришь?

– Видит жизнь и личность в природе, – пояснил Бэррин, пока Ива придумывала достойный ответ.

– А! Понял, ну продолжай.

Травница решила не обращать внимания на выпад Грыма, все равно это была единственная действенная тактика в общении с троллем. Дэй, правда, считала иначе, но нельзя сказать, что ее пример был убедителен.

– Ну так вот… а в ту ночь все какое-то особо волшебное было. И омела сама в руки просилась, и тропинка сама под ноги ложилась, и снег так блестел!.. А деревья стояли стройными вековыми великанами. Чародейство какое-то словно было разлито в воздухе. И так красиво… Лес, снег, темно-синее небо и месяц… И я тогда подошла к тому дубу, поманила к себе листья омелы, выбрала нужные – сами в руки легли, – достала свой знахарский ножик и, пока резала, вспоминала слова тетушки по поводу омелы…

– «Это опасное дело, девочка моя, – стоять под омелой!» – хором процитировали ее друзья, от души посмеиваясь.

Ива тоже улыбнулась и махнула на них рукой.

– Да, именно их. Только вот в ту ночь тетушка оказалась права. В ту ночь все и началось. Легла тогда дорожка новая под мои ноги, хоть и не поняла я этого сразу. За красотой ночи и леса не почуяла.

– Колдовская ночь, так говорят, да? – ласково посмотрел на травницу Златко.

– Колдовская, – кивнула знахарка. – Полная тайн, зова земли – сила чуть ли не плясала вокруг, и все это смешивалось, сочеталось, сплеталось с синью неба и белым серебром снега… – Девушка так увлеклась, что даже не сразу сообразила, что друзья встали столбами. – Эй, вы что? – удивилась она, оглянувшись на ребят.

Дэй с трудом подавила нервный смех и жестом призвала травницу осмотреться.

Ива недоуменно поглядела по сторонам и поняла, что правы были учителя в отношении ситуаций, которые никак предположить нельзя.

Вокруг высились вековые деревья, укутанные снегом. Его же толстый слой покрывал и землю. Искрился миллионами снежинок, чаровал скрытой тайной, манил нетронутой первозданной красотой.

– Ива, если мы оказались в Восточных Лесах, я тебя лично придушу, – произнесла гаргулья.

  128