Последние отзывы

  122  

– Начали! – приказал Златко и сжал руку знахарки и Дэй.

Десять ладоней сцепились друг с другом, и пять голосов завели единую песнь.

Завыл ветер вокруг, забесновалась запертая внутри круга магия. Слитый в одно крик рвался из юных магов. Крепче сжимались руки. В глазах загорелся дикий огонь. Сила носилась по крови этого сейчас почти единого организма. Вот ее пик достиг предела. И гаргулья приняла ее на себя.

Это было самое сложное для всех. Поделиться своей силой, отдать ее кому-нибудь, пусть даже другу. Слишком опасно. Ведь это как жизнь доверить другому человеку. Страшно, что-то внутри противилось этому аж до воя. А ведущему магу еще труднее: примирить свое волшебство с чужими, принять их в себя, объединить и направить в нужную сторону. Это даже физически больно. А что говорить о магических ощущениях? Просто выворачивает наизнанку, а душу словно режут на кусочки. Слишком много. Невыносимо… И такое все разное. Как это собрать воедино? И только крепкие руки, что сминают сейчас ее пальцы, удерживают от паники.

Дэй собралась и вынесла. Диким усилием воли переплела пять полноводных рек в своей душе и почти на ультразвуке стала кричать заклинание.

Ветер уже не просто рвал волосы, он бесновался диким зверем. Выл ему подобно. Злился и рычал. И Дэй позволила ему то, что больше всего хотел, – умчаться вдаль, ничем не ограниченным и веками свободным.

Вечный и всесильный ребенок поднялся вверх, подхватил тяжелые, злые тучи и понес их куда-то к горизонту. Они вырывались. Жаждали вернуться. Угрожали громом и бесились молниями. Вода из них все так же лилась полноводной рекой.

Но Дэй твердо – как только она умела – настаивала на своем. И ветер рвался и рвался вперед. Не отпускал упрямые тучи. Боролся с ними.

А саму гаргулью все больше и больше захватывала всепоглощающая сила. Магии было слишком много. И она разрывала юную колдунью. Ветер манил за собой, обещая самое желанное – вечную свободу. Абсолютную. Никому ничего не быть должной. Никого не любить. Ни от кого не зависеть. Вечно свободной… мчаться за ветром вдаль и никогда – ни-ког-да! – больше не испытывать боли.

И всего-то надо выпить до конца предоставленную ей магию. Забрать ее целиком. Получить всю. И все будет твое. Вечно свободная… навсегда.

На глаза Дэй навернулись слезы. Наверное, в первый раз за то время, что друзья ее знали. Сила захлестнула ее с головой. Сводила с ума и звала за собой.

Гаргулья до крови впилась клыками в нижнюю губу. Никогда не испытывать боли… И порвала заклинание. Сила ветра стала стихать. Тучи были уже далеко. Теперь не вернутся.

Руки еще были сцеплены: нельзя разрывать связь слишком быстро, это может убить всех магов в круге. Магия постепенно снижала свой уровень, плавно возвращаясь к своим хозяевам. Молодые волшебники ощутили дрожь в ногах. Зрение вновь стало фокусироваться на окружающем. Чувства возвращались. Дыхание было сбито. Мир вновь торопился на свое законное место. Чародеи с трудом разжали почти окаменевшие пальцы.

Взгляды невольно повернулись к гаргулье. И тут произошло то, что никто не ожидал. Дэй всхлипнула и порывисто уткнулась в грудь Златко. Внутри у каждого из магов что-то выло от такой же неизмеримой тоски.

Синекрылый поднял руки и крепко обнял подругу. Погладил по голове и прижался к ней щекой. «Все будет хорошо, моя девочка…»

И сказать было нечего. Они все чувствовали то, что происходило с гаргульей. Каждый ощутил зов сводящей с ума всей мощью Силы, услышал ее сладкие посулы. И в отличие от всех остальных Дэй имела возможность поддаться на них. Просто взять силу друзей. Выпить ее вместе с их жизнями. И броситься вслед за ветром… вечно свободная и всесильная. И неважно, что это уже была бы не она, что личность разрушилась бы, осталось бы самое важное – свобода… и никакой боли. Разве чьи-то жизни – такая уж большая плата за такое?

Кто знает? Но Дэй выбрала другое. И теперь приходила в себя в крепких руках Бэррина.

И каждый из начинающих волшебников ее понимал.

У гаргульи было не так уж много слабостей, но свобода и ветер относились к ним.

– Интересно, чего он добивается? – Ива вышагивала рядом с эльфом и периодически косилась на Дэй, проверяя, все ли с ней в порядке.

Очевидно, гаргулья это замечала, потому что поймала следующий взгляд знахарки и сделала страшные глаза. Травница решила, что это добрый знак и Дэй возвращается к привычной для нее ехидной манере.

  122