Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
86 
– Ты что, в театр собираешься? – услышала она над ухом и пришла в себя. Оказывается, последние слова были произнесены ею вслух. Этого еще не хватало.
– Шутишь? Какой еще театр? Я в цирк… Можешь Игорю так и сказать…
Она позвонила в НИЛСЭ.
– Нора? Это Земцова. Тебе сейчас будет звонить Корнилов. Его интересует все, что касается Коршикова. Ты знаешь, чем его обрадовать. Но о грибке пока – ни слова.
Она не видела лица Наташи, присутствующей при этом разговоре. Лицо ее пошло красными пятнами, а на лбу выступил пот.
– …Нет, в «Микробе» еще не была, я зашиваюсь, если честно. Но завтра утром поеду туда и все узнаю, что возможно. Жалко, что у тебя там никого нет… Все, пока…
И словно забыв, что рядом стоит Наташа, Юля снова скрылась в своей комнате и позвонила Корнилову.
– Виктор Львович… – она перешла на шепот. – Обещайте мне, что все, о чем я сейчас вам расскажу, останется между нами. Вы себе представить не можете, насколько рискованно то, что я задумала. Но иначе мы так и не соберем доказательств причастности этого человека к преступлениям… Вы должны мне помочь. Слушайте меня внимательно и ничего не перепутайте…
Она вышла из комнаты разодетая в пух и прах, благоухая как цветок, и заглянула на кухню, где раздосадованная ее невниманием Наташа и находящаяся в прострации после выпитого скотча Холодкова молча поглощали отбивные.
– Девочки, мне бы перекусить чего…
– Ты уходишь? – Наташа снова уставилась на нее, как на появившийся внезапно на кухне манекен. – Куда?
– Говорила же тебе – в цирк!
– А Игорь?
– Я позвоню…
Зацепив со сковороды котлету, Юля принялась есть ее прямо на ходу, запивая горячим чаем, в который Наташа успела бросить кружок лимона. «Сейчас надо есть лимоны и грызть чеснок», – пробормотала она как во сне, пытаясь понять, что же все-таки происходит.
– Куда это мы намылились? – подняв голову от тарелки и едва держа ее, как если бы у нее отсутствовало несколько шейных позвонков, спросила Холодкова. – Ба-а… Да какие мы красивые!..
– Женя, вам нельзя так много пить! – крикнула ей, как глухой старухе, Юля и помахала ей ручкой.
А в прихожей она чмокнула ничего не понимающую Зиму в щеку:
– Не обижайся, Натка, я тебе потом все объясню…
Норковое облако, блеск красной губной помады, сверкнувшие на груди бриллианты, шлейф божественного аромата – и Юля – фррр! – выпорхнула из квартиры.
«Крымов приехал», – сделала заключение Наташа, и на лице ее расцвела умиротворенная улыбка.
В половине седьмого Юля позвонила Крымову и от имени Корнилова попросила его узнать что-нибудь о Рыскине. Рассказала, как идет следствие по делу об убийстве Пресецкой и Званцевой, посоветовалась… Разговор был деловым, сухим. Вероятно, она нервничала перед свиданием, а потому не могла думать ни о чем другом, кроме своих неудач. Она чуть было не призналась Крымову, что находится в тупике, что подозревает всех… Положила трубку, изнывая от тоски и безысходности. А без пяти семь, когда она спускалась на лифте, зазвонил «мобильник». Это был звонок, которого она ждала весь день.
– Я жду. У подъезда…
Глава 10
Она села в машину к Бобрищеву в четверть восьмого. И уже в машине поняла, что совершила ошибку, назначив ему свидание. Он не простит ей этого предательства. Может, и убьет ее, как убивал своих женщин…
Он привез ее к себе домой, где уже полыхал огонь в камине, а на столе стояли свечи. Было тихо, если не считать ненавязчивой музыки. Сначала это была Эдит Пиаф, затем Ги Беар…
– Вот… – сказал Николай, усаживая ее в кресло и поднося ей фужер с шампанским. – Не знаю, как и благодарить вас за алиби. Вы очень красивая женщина, Юля, и я понимаю Крымова, который сходил по вас с ума…
Она выдавила улыбку, еще слабо представляя себе, что сейчас произойдет здесь, в этой уютной комнате, где она задумала совершить чудовищную подлость…
– Что с вами? Вам нехорошо?
Она подняла фужер и посмотрела сквозь него на пузырящуюся в шампанском праздничную картинку: Бобрищев встревоженно смотрит на гостью, еще не понимая, какую змею пригрел возле своего камина…
– Николай, вы извините меня, но я не должна была приходить сюда…
Она подумала, что приблизительно так же, должно быть, чувствовала себя и Зоя Пресецкая, в пьяном мстительном угаре решившая расквитаться с любвеобильным Бобрищевым, да вовремя опомнившаяся… Но она-то успела дать отбой.
86 
