Последние отзывы

  107  

…Самолет поднялся в воздух, и Юля, для которой последние сутки оказались сущим адом, быстро уснула. Ей снилось море, которое качает ее на своих теплых, упругих волнах. Ее тело и мозг отдыхали, погрузившись в сладкий, спасительный сон.

Ее разбудил женский голос. Она открыла глаза и увидела стюардессу: мило улыбаясь, та показала ей сползшую на пол сумку, в которой лежал толстый, желтый, перевязанный бечевкой пакет.

– Спасибо, – она подняла сумку и снова устроила ее на коленях. Но потом, оглянувшись и убедившись в том, что стюардесса удалилась, а все пассажиры спят, при помощи ногтя вскрыла и разорвала «драгоценный» пакет. Пакет – не документ, его всегда можно заменить. Только так она могла узнать, что связывает Харыбина с Крымовым.

Под желтой плотной бумагой оказалась коричневая грязноватая папка. В некоторых местах она была забрызгана чем-то бурым, напоминавшим кровь. Или йод? Развязав тесемки папки, Юля увидела пачку исписанных пожелтевших страниц: машинописные строки перемежались какими-то формулами, цифрами, рисунками… Однако между страницами был заложен небольшой сверток из темно-коричневой бумаги. Она развернула и его. Маленький стеклянный аптечный пузырек с резиновой пробочкой, наподобие тех, в которых продается сухой пенициллин. А в пузырьке – что-то серо-зеленое, напоминающее раскрошенный мох.

В носу у нее защипало. «Не-ет!» Но она уже знала, чью фамилию тщательно вытравили с тех листов, где она только могла встретиться… Значит, теперь папка с трудами профессора Аркадия Мефодьевича Озе летела в Париж? И кто же, как не Крымов, владеющий информацией об этой работе из первых (ее, Юлиных!) рук, через своих доверенных лиц в С. добыл эти рукописи в Багаевке и организовал их доставку, используя ее? Значит, он нашел и покупателя? И чем же он тогда лучше Аристарха Озе? Чем? А при чем здесь Харыбин? Это частная сделка двух аферистов – Крымова и Харыбина – или все-таки дело государственного масштаба?

Она была оглушена, раздавлена, уничтожена. Ею снова воспользовались, и началась эта двойная игра Крымова с того самого момента, как она по телефону впервые произнесла фамилию профессора Озе. Тем более что про Интернет, где можно почерпнуть информацию об Озе, ему сообщила тоже Юля, взахлеб рассказывая о Рыскине и о том, как журналист заинтересовался звонком из С., приняв голос Аристарха за голос самого профессора Озе.

Все остальное, что с ней случилось в тот день, она помнила смутно… Да, не так представляла она себе встречу с Крымовым в Париже, не так… Он тряс ее возле трапа, как куклу, что-то кричал ей в ухо, стараясь перекричать рев турбин, но она ничего не слышала, находясь в тумане своего разочарования… Стараясь в самолете не плакать, чтобы он не увидел ее опухшее лицо, она подавила в себе рвущиеся наружу рыдания. Единственно, что она могла себе позволить, это прошептать, давясь слезами: «Я хочу сегодня же вернуться в Москву… Пожалуйста, помоги мне, прошу тебя…»

Ничего не говорила она и в машине, глядя на раскинувшийся вокруг нее сверкающий вечерними огнями Париж. Да, она ожидала, что Париж станет для нее сном, но сном прекрасным, а не кошмарным.

Уже в квартире, где был накрыт стол на двоих, в вазах томились красные розы, а свечи ждали, чтобы хозяин их зажег, она дала волю своим чувствам и в сердцах швырнула злосчастный желтый пакет Крымову под ноги… Он только широко раскрыл свои синие глаза, тряхнул головой, приводя в движение копну черных блестящих волос, и беспомощно развел руками: он делал вид, что ничего не понимает.

Но она не собиралась ничего ему объяснять. Все было и без того предельно ясно. И тогда Крымов поднял с ковра пакет, достал папку с рукописями и свертком, положил все это на стол и внимательно осмотрел.

– Вот скотина Харыбин, – часто задышал он, как человек, только что узнавший, что его предали. – Вот урод!

«Второго представления я не выдержу…» – подумала она, вскакивая с кресла и направляясь к выходу. Она уже для себя решила, что проведет эту ночь в какой-нибудь гостинице, где закажет билет на первый же самолет в Москву.

– Да подожди ты! Сядь и успокойся… Действительно, мы иногда проворачиваем кое-какие дела с твоим бывшим мужем, но история с профессором Озе – целиком его инициатива. Я рассказал ему о фузариусе, поскольку он был знаком с Рыскиным, и ему небезынтересно было узнать, за каким дьяволом тот полетел в С. и кто его там убил. Но уже тогда по его тону я понял, как сильно это его заинтересовало. Он перезвонил мне сюда спустя каких-нибудь пару часов и попросил найти покупателя, но я сразу отказался. Сказал, что это глупо, потому что лаборатория Озе хоть и развалилась, но люди, работавшие рядом с ним, наверняка живы и здоровы. И что, кроме его брата, мечтавшего погреть руки на разработках Озе, где-то живут и работают его последователи, у которых тоже имеется материал по этому грибку… Я был уверен, что это открытие давно кем-то запатентовано и, может быть, даже реализовано…

  107