Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
61 
Она долго еще слушала доносящиеся из трубки короткие гудки, потом брезгливо бросила ее на рычаг. Почему-то увиделось ей сразу, как бабушка кричала вчера на эту несчастную женщину, Марину… Напала на нее вдруг апатия – даже коленки задрожали от слабости и голова закружилась так сильно, что пришлось рухнуть на диван и откинуть на спинку голову. Посидеть и прийти в себя ей так и не дали – дверной звонок заверещал требовательно на одной ноте. Замолк на секунду и снова заверещал, требуя от нее положенных действий. То есть надо было вставать и идти открывать дверь… «А вот не пойду! – суматошно подумала про себя Даша. – Не пойду, и все! Хоть обзвонитесь! Хотя чего уж теперь? Сейчас бабушка прибежит, своим ключом услужливо дверь откроет…»
С трудом вытащив себя из мягкого нутра дивана, Даша прошлепала к двери, шаркая большими разношенными тапками, открутила «собачку» замка.
– О! Смотрите-ка! Наша красавица еще и с постели не вставала! – весело ткнула ее под ребро Екатерина Тимофеевна, вваливаясь в прихожую. – Она у нас приболела немного, так что извините за вид… – обращаясь к стоящему за ее спиной немолодому мужчине, проговорила она почти интимно. – Проходите, раздевайтесь, сейчас знакомиться будем. Даш, умойся хоть…
– Ничего, и так сойдет! – взглянув исподлобья на зашедших в прихожую мужчину и женщину, отрубила Даша и, резко развернувшись, ушла в комнату.
Зайдя к себе, она все-таки быстро переоделась, чтоб не чувствовать себя совсем уж беззащитно в легкомысленной пижаме с розовыми ягодками, натянула на себя джинсы и свитер. Замок на джинсах и не подумал застегиваться, и она осторожно провела ладонью по выпуклому животу, словно попросила прощения за попытку сжать его в жесткие матерчатые тиски. Оттянув вниз до предела свитер, решительно шагнула к двери – будь что будет…
– Ну вот, знакомьтесь, это наша Дашенька! – пропела весело Екатерина Тимофеевна, улыбаясь ей навстречу. – А это, Дашенька, Роман Григорьевич и Маргарита Львовна…
– Можно просто Роман и Рита, – сдержанно поправил ее мужчина и выпрямил спину, чуть привстав с дивана. – Очень, очень приятно…
– А чего это вам так приятно? – сердито спросила Даша, садясь напротив него в кресло. – Мне вот совсем даже неприятно…
– О, у нас девушка-то с характером! – улыбнулся одними губами Роман, цепко охватывая взглядом всю ее с головы до ног. – Это хорошо, что с характером, это мне уже нравится…
– Дашенька, а чем вы болеете? – быстро на него взглянув, поинтересовалась участливо Рита, тоже исподтишка Дашу разглядывая. Она вся была будто исподтишка – мягкая, светло-рыжая, кругленько-обтекаемая и совершенно неопределенного возраста. Женщина-нолик с ласковой, предназначенной сразу всем улыбкой. Из таких вот женщин, наверное, и получаются гениальные домашние хозяйки. Не закричит, не закапризничает, не потребует, не сходит от скуки налево…
– Ой, да она у нас тут подпростыла слегка, делов-то! – воскликнула Екатерина Тимофеевна, обращаясь к Рите и Роману сразу. – А так вообще девочка исключительно здоровая! Умненькая, физически хорошо развита!
– Наркотиками не баловалась? – озабоченно осведомился Роман, тоже обращаясь непосредственно к Екатерине Тимофеевне и развернувшись к ней всем корпусом. В один миг он будто собрался весь, подтянулся и посерьезнел, и даже в вопросе прозвучали очень деловые, очень озабоченно-колкие нотки.
– Да нет, что вы! Она из очень хорошей семьи, родители порядочные люди! Даже слишком порядочные, если можно так сказать!
– Хм… А вы уверены, что слишком порядочные люди вообще существуют в природе? Кто они, кстати? Хотелось бы поподробнее…
– Скажите, я похожа на человека, который может обманывать? – продолжая весело улыбаться, но теперь уже одними только губами, ответила вопросом на вопрос Екатерина Тимофеевна. – У вас есть основания мне не доверять?
– Основания, знаете ли, всегда есть. В любом случае. И я не привык работать с котом в мешке. И мало того, я настаиваю на том, чтоб вы мне предоставили возможность посмотреть на ее родителей!
Екатерина Тимофеевна совсем уж приготовилась было возразить, но в комнату торопливо вбежала запыхавшаяся Надежда Федоровна – никто и не услышал за важным разговором, как она открыла дверь. Плюхнувшись с разбегу в кресло, она улыбнулась всем и сразу, будто авансом извинилась за опоздание, а отдышавшись, уже и вслух произнесла свое робко-вопросительное:
61 
