Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
75 
— Проблема в том, — заговорил наконец Деррек, — что главные заводилы…
Он снова запнулся.
— Винни? — не выдержал Мессер.
Деррек кивнул и отвел взгляд.
— И твоя волчица с ним?
Вампир посмотрел на мага. Лорд никогда не опускался до определений вроде «твоя волчица». Всегда был вежлив и воспитан. Даже там, где не требовалось. А в случае с Наной всегда говорил о девушке только по имени.
— Я же говорю, у нас проблема, — тихо повторил Деррек. — Что будем делать?
И он с надеждой посмотрел на Мессера, будто маг мог прямо сейчас щелчком пальцев все решить.
Маг молчал. Долго.
Деррек ждал.
— Эта проблема решается быстро, Деррек, — заговорил наконец лорд упавшим голосом. — Людей побольше, вооружить получше. Деревню сжечь, патрули освободить, зачинщиков в кандалы и ко мне.
Вампир впервые с испугом посмотрел на Мессера.
— Но…
— Я предупреждал, что закон един для всех, — твердо сказал Мессер. — Ты дашь распоряжения? Или мне самому?
Деррек пристально смотрел на Мессера долгим взглядом. Наконец медленно поднялся.
— Я займусь, — еле слышно произнес он.
— Займись.
Деррек шагнул к двери, его мотнуло в сторону, будто в ногах появилась слабость. Но вампир удержал равновесие. Собрался с силами, нетвердой походкой добрался до двери и вышел вон. Мессер подошел к окну. Тренировка продолжалась, только приоритет целей неожиданно менялся.
16
Шерифа не было долго. Не иначе деревянный губернатор решил выплеснуть на него все недовольство, что не вылилось на Пантора. В ожидании девушки, выслушавшей, что ему нужно, и убежавшей куда-то, молодой маг постоял под дверью. Прилушивался, пытаясь понять, насколько сильно брюзжит старик, но без толку. Дверь оказалась хорошей, и звуки сквозь нее не проникали вовсе. Когда девушка вернулась, Пантор уже оставил попытки услышать хоть что-то и скучал, сидя у окна. Девушке он улыбнулся вежливо, но лицо той было непроницаемо.
— Вот, — сказала сухо, протягивая листок. — Здесь подробные объяснения, где найти господина Здойля.
— Лорда Здойля, — поправил Пантор.
— Почему лорда? — не поняла девушка.
— Но он ведь маг, — растерялся Пантор.
— И что? Каждого мага теперь лордом звать, что ли? С чего бы?
Он поглядел на девушку, не издевается ли. Но та была совершенно серьезна и, кажется, в самом деле не понимала.
— Так принято, — пробурчал Пантор, добавил: — Там, откуда я приехал.
Девушка впервые улыбнулась.
— Если это традиция, то она смешная и глупая. Маги ничем таким от людей, просто кое-что смыслящих в магии, не отличаются. И от людей, которые в магии не смыслят, тоже. Влиятельные и достойные личности, как и проходимцы, есть как среди магов, так и среди обычных людей. С чего бы называть лордом любого пройдоху, знающего пару заклинаний?
В словах девицы звучала издевка, и Пантору отчего-то стало обидно. Молодой маг убрал бумажку с адресом лорда Здойля, поднялся.
— Я подожду шерифа снаружи.
— Смешной. — Девушка пожала плечами. — Смотри не нарвись.
Это прозвучало уже настолько откровенно издевательски, будто Пантор был не молодым мужчиной, а несмышленым ребенком. Захотелось ответить так, чтобы указать этой несчастной губернаторской секретарше ее место. Вот только он был не дома. И то, что дома считалось заслугой и вызывало уважительное отношение, здесь, видимо, не котировалось. На Севере, вероятно, существовали свои обычаи и стандарты, которых он пока не понимал. Прикусив язык, Пантор торопливо выскочил в коридор. Пока петлял коридорами и лестницами, заблудился. Дорога до выхода, что запомнилась простой и понятной, оказалась неожиданно извилистой и путаной. Скорее всего, он бы долго еще плутал в поисках выхода, если бы из темноты коридора не возникла шкафообразная фигура.
— Что потерял? — спросил охранник довольно грубо.
— Выход, — честно признался Пантор, не успев толком даже испугаться.
Охранник поглядел на Пантора с безграничным презрением.
— Налево, потом направо, вниз по лестнице, направо, налево, прямо, — проговорил он монотонно, без единой эмоции. — Еще раз здесь увижу — будет плохо.
Повторять дважды не пришлось. И маршрут, проговоренный безликой скороговоркой, врезался в память как клеймо.
«Дикие, — думал Пантор, сбегая по лестнице, — дикие, грубые, непонятные».
75 
