Лёгкий, ненавязчивый романчик 
88 
Киран вручил деревянную ореховую шкатулку в две ладони длиной, которую вырезал для меня всё лето. Мне было ужасно неудобно брать, но он похлопал голубыми глазами, взъерошил светлые волосы надо лбом и ткнул пальцем в моё имя, вырезанное среди земляничных листьев:
— Это для тебя. Бери!
— Спасибо, Киран!
— Надо было вырезать чайку. Жалко, не додумался, — сморщил нос и подмигнул.
Мы засмеялись.
Вечером у нас в комнате были посиделки с пирогом Тин, малиновой наливкой и песней про затейника-мага и подопытного ёжика. В одиннадцать, вспомнив про невыученную физику, я замахала на всех руками, выгоняя прочь. Меня обозвали занудой, но разошлись.
К двенадцати я доделала уроки и забралась в кровать. Ментально пожелала засыпающему Асу хороших снов, свернулась клубком под одеялом, прижала к груди подушку, привычно погладила амулет на шее, прошептав «спасибо», и только тут поняла, что Шон так и не пришёл.
Наверное, был занят и не смог. Ничего.
«Вообще-то, я жду тебя в музее».
Что-о?!
Это Шон?
Пушечным ядром вылетела из кровати, содрала с себя ночную рубашку, впрыгнула в штаны, напялила первую попавшуюся тунику. А лента для волос где? Ой, сейчас не найду. Ну и ладно!
— Тим, чего мечешься? — открыла глаз сонная Бри.
— Я скоро вернусь, не волнуйся! — сунула босые ноги в мои эльфийские туфли и помчалась к двери.
Влетев в музей, я не сразу его увидела. В черном балахоне, сидящий со скрещенными ногами у стены, он сам был похож на слетевшую с постамента третью горгулью. Тоже медитирует, что ли?
— Привет, — глаза открылись, на лице появилась та самая безумно обаятельная улыбка, которая купила меня в первую встречу.
— Привет, Шон! — присела я на корточки напротив.
Вот как сказать, что очень рада, что он не забыл об обещании и нашел минутку, чтобы заглянуть?
— Придумала, что хочешь? — уставился на меня. — Что-о?! Ну-ка, повтори это сама, вслух! — карие глаза распахнулись и округлились, потом Шон часто заморгал. А я почувствовала, как заливаюсь краской, начиная с ушей. Потому что он выудил из моей головы то, что для него вовсе не предназначалось.
Последние недели почти каждый вечер перед сном я развлекала себя тем, что придумывала желанья. Например, овладеть какой-нибудь особенной магией. Или вовсе, чтобы Шон взял меня в ученики. Но при этом хорошо понимала, что до Магии с большой буквы я ещё не доросла — нет у меня пока ни знаний, ни резерва. И Шон меня к себе взять не может, потому что сейчас я — только обуза. Да и зачем ему ученица? Он же не сказочный кудесник с нестираными носками, живущий на краю тёмного леса в высокой башне? И вообще, просить что-то большое, сложное, дорогое, обременительное — это неудобно. Ведь, когда Шон пообещал сделать мне подарок, он явно не имел в виду, что я сяду ему на шею, свесив ножки. Поэтому постепенно желания урезались до чего-то такого, что ему было бы нетрудно исполнить. Например, порычать для меня драконом. Вот только выбранную мечту побывать на Луне я совместила в мыслях с другой, совсем несбыточной, абсолютно незаконной и дурной до невероятности. Просто мне было ужасно интересно, что я почувствую, а представить такое воображения не хватало. Казалось, что это должно быть волшебно, как полёт по Млечному Пути… И вот — жуть беспросветная! — он увидел это в моих мыслях.
Зажмурилась, чувствуя, как горят щеки.
— Говори уж… — кажется, он улыбался.
— Мне хотелось, чтобы ты… чтобы ты… — замялась, проглотив остаток фразы. Вот как сказать, что моё «я хочу, чтобы ты взял меня на Луну» в процессе вечерних мечтаний непонятным образом трансформировалось в «я хочу, чтобы ты поцеловал меня на Луне»? Не могу. Скорее язык откушу, чем такое ляпну.
— Пошли на Луну, там поговорим.
Шон прыжком вскочил с пола, щелчком открыл портал, рывком дернул меня за руку, и мы провалились. Я не успела даже испугаться — падение без направления, невесомость, дезориентация — всё промелькнуло быстро, быстрее, чем спрыгиваешь с лошади, а потом я снова почувствовала землю под ногами. Только появилось странное ощущение, что я стала легкой-легкой…
— Открывай глаза! — Шон отпустил мою ладонь.
Открыла… и не смогла сдержать изумленного возгласа — мы и в самом деле оказались на Луне!
Сколько тут неба! И звезд! Как бликов на освещенной солнцем реке — всё горит, переливается, светится!
88 
